Клан Сванидзе бросился спасать ее.

Сестра Александра упаковала в коробку лучшее эксклюзивное платье, которое до этого висело на стене в качестве рекламы швейной фирмы, и направилась к жене жандармского полковника Речицкого.

– Даже не волнуйся, милочка! – заверила ее мадам Речицкая, получив в руки вожделенное платье (она мечтала о нем больше года). – Считай, что Като уже на свободе.

Однако дело оказалось не таким простым.

– Ты соображаешь о чем просишь?! – отбивался от жены Речицкий. – Дело на контроле в Москве! При обыске у ней нашли кучу запрещенной литературы. Плюс муж у твоей портнихи оказался какой-то сбежавший каторжник! Ты что нас самих хочешь под каторгу подвести?!

– Сегодня ты спишь один на диване!

– Пожалуйста!

– И так будешь спать до тех пор, пока ее не освободишь.

– Это уже слишком!

– Ты еще не знаешь, что такое «слишком». Ты знаешь, что Като беременна?! Если с ней или с ее ребенком что-нибудь случится, я тебе устрою такую жизнь, что лучше сразу удавись!

– Погоди! Я не сказал нет. Я просто думаю, как это лучше устроить. Отпустить ее сейчас – себя подставить. Но и держать подругу моей жены в тюрьме я не имею права. Я запутался! Помоги!

– Чтобы ты без меня делал, дурачок. Короче, делаем так. Официально она будет сидеть в тюрьме…

– Конечно, в тюрьме! Я и говорю, что отпускать ее нельзя!

– Помолчи! В реальности она будет жить у нас дома. В случае проверки мы быстро доставим девочку обратно в камеру.

– Гениально!

– А ты пока замети следы! Уничтожь улики, которые вы изъяли при обыске. Чтобы все было чисто. Надеюсь, этому тебя учить не нужно?

– Этому не нужно!

– Слава богу! Чего расселся? Действуй!

В тот же день Като переехала в особняк под крыло полковника и его жены. Можно было порадоваться благополучным разрешением дела. Но впечатлительность Като сыграла с ней злую шутку. В день выхода из тюрьмы она слегла в постель и несколько дней провалялась в бреду.

Когда вернулся Сталин, его жена уже начала ходить, но все еще была слаба. Их свидание произошло в доме полковника Речицкого.

– Я все придумала, любимый! – прижалась к мужу Като, дрожа, как в лихорадке. – Мы вместе пойдем на каторгу. Вместе будем таскать тяжелые камни на рудниках. Мне с тобой ничего не страшно. Если нас захотят казнить, я буду счастлива, что умру в один день с тобой!

– Брось глупить, малышка. Какая каторга? Какая казнь? Единственное, что нам грозит ссылка в Сибирь лет на пять. Максимум десять.

– Да! В Сибирь! – забилась в истерике жена.

Вскоре Речицкий уничтожил все улики, с Като были сняты обвинения и под новый 1907 год она вернулась домой.

Однако потрясение, вызванное арестом, не прошло даром. Она частенько хваталась за сердце и иногда стала падать в обмороки.

В марте 1907 года у супругов родился сын – Яша. Роды были тяжелыми. Все заботы о ребенке легли на плечи молодой матери. Ей приходилось целыми сутками крутиться, разрываясь между мужем, сыном и пошивом платьев.

Хрупкое здоровье женщины окончательно расшаталось.

– Что-то у меня живот болит, любимый! – однажды пожаловалось она. – Совсем невмоготу.

– Сходи к врачу! – оторвался Сталин от чтения Ленина.

– На этих врачей денег не напасешься! Я лучше тебе летние брюки куплю! А то ходишь в жару в зимних штанах. Ты же потеешь, солнце мое!

– Как хочешь! – пожал плечами муж, уткнувшись в статью.

В октябре 1907 года Като слегка с высокой температурой. Сталин побежал по врачам, однако они ставили совершенно разные диагнозы от брюшного тифа до туберкулеза. Наиболее честные эскулапы прямо заявляли, что случай непонятный, и надо везти больную в Петербург к светилам медицины.