– Спасибо! А за что?

– За то, что мы с ребятами дотащили тебя до комнаты, – ответила Юля. – Судя по твоему виду, ты ничего не помнишь. Ладно, – вздохнула девочка. – Когда мы вышли от директрисы, мы болтали, а потом ты сказал, что видишь яркий свет, что это якобы человек. Ты как будто собирался идти за ним…. Ну а потом ты потерял сознание. Было жутко, когда у тебя закатились глаза и вмиг оба стали белыми. Ну а когда ты упал, я подумала, что ты вообще кони двинул.

– Странно, – отозвался Стас, уставившись в пустоту.

– Ага, – согласилась Юля. Её ладонь всё ещё лежала на ладони Стаса, и убирать её она не спешила.

– Знаешь, если мы, дети, не будем заботиться друг о друге, мы пропадём. Я уже говорила, что остальным на нас плевать.

Стас смотрел на Юлю с удивлением. Он не понимал, почему она говорит так страшно, совсем как взрослая. Зачем ей всё это? Странные вопросы.

– А давай сбежим, – внезапно предложил Стас. Ладонь Юли, только что покоившаяся на его, тут же метнулась вверх.

– Сбежим? – удивилась Юля. – Куда?

– Неважно, – ответил Стас и его взгляд вспыхнул оптимизмом. – Мы убежим отсюда далеко, и нас никто не поймает. Да они и искать то нас не будут. Здесь сотни детей, неужели никто раньше не сбегал?

– Не знаю, – ответила Юля. – Об этом никто никогда не говорил.

«…никто никогда не говорил…» – Стас прокрутил эти слова в голове. Тут можно было обнаружить кое-что ещё, скрытый смысл простых слов. Возможно, что кто-то сбежал, но на самом деле не сбегал. То есть, либо умер, либо… А что там на счёт детей на органы? И на самом ли деле мальчик из комнаты 66 выбросился из окна и погиб? А вдруг..?

– Стас? – Юля уставилась на него с испугом.

– Что?

– Да так, – вздохнула она с облегчением. – Просто показалось, – она махнула рукой. – Так о чём ты думал?

«Ага, так я тебе всё и расскажу», – подумал Стас и испугался собственного хладнокровия.

– Да ни о чём. А не знаешь, когда старшие вернутся? – тут же он попытался сменить тему.

– Хм, – Юля нахмурила лоб. – Вроде как на этой неделе. Я подслушала, как директриса с кем–то разговаривала по телефону, и, как я поняла, работать они будут только до выходных.

– Здорово, – обрадовался Стас.

– Возможно, – нехотя согласилась Юля. – Но получается, что детдому достанется меньше денег. А значит, нас будут хуже кормить. Могут отключить горячую воду и отменить банный день.

– Это ужасно, – вздохнул Стас, не в силах скрыть нотки сарказма в голосе. Но почему-то ему стало смешно. Вот что на самом деле волнует девочек – еда и горячая вода. Для него это второстепенно.

– А для тебя это всё фигня, да? – спросила Юля, причём, в её голосе звучало неподдельное раздражение.

– Возможно, – ответил Стас, пряча улыбку. – Я почти месяц жил на улице, и отсутствие еды и воды – это не самое страшное.

– О Боже! – спохватилась Юля. – Я не знала.

– Да ничего страшного.

Глава 3. Языческий бог

Стасу казалось, что тот разговор с Юлей был только вчера, но на самом деле прошло три года. Три долгих года. Казалось бы, всего ничего, но вот ему уже семнадцать, и он свободен. Самым важным на сегодня являлась свобода. Нет никаких преград, весь мир открыт, как на ладони. Да, многие вещи до сих пор не давали ему покоя («Ты мой первый», – прошептала Юля, положив голову ему на плечо), но он старался всё забыть. К чёрту воспоминания! Воспоминания – всего лишь камень на шее, тянущий на дно. Сбежал из ада, а остальные… у них был шанс, но они им не воспользовались, трусы, предатели свободы, хотя… Каждому свое.

– Станислав, – внезапно незнакомый голос вывел его из оцепенения.

– Да. – Подняв голову, Стас увидел напротив себя мужскую фигуру, чьё лицо скрывалось в тени от шляпы. – Простите, а мы знакомы? – спросил юноша. За прошедшие годы ему хватило ума научиться выглядеть не подростком, а взрослым человеком.