– Катерина Ивановна! Тут же деньги лежали?! – со слезами в голосе спросила Лена.

Пожилая кассирша, с очками на носу, заглянула к ней в кабинку.

– Ты что деньги тут оставила? Вот же растяпа. И сколько там было?

– Не знаю, я не досчитала… тысяч сто пятьдесят, – срываясь в плач, Лена выдвигала ящики стола.

– Ну, окошко же закрыто, куда они могли подеваться?

Лена потянула за ручку и окошко свободно открылось.

– Ну, всё, их украли… кто приходил? О боже…

– Так ты и окошко не закрыла? Ну ты вообще… Это мужик тот. Мне он сразу подозрительным показался. Ну как же ты так могла. О чем ты думала только? Может в милицию? Саша! Саша!

Охранник подскочил от неожиданности.

– Саша, иди сюда, – позвала Катерина Ивановна.

Охранник подошел, наводя резкость, после дрёмы.

– Что тут у вас?

– Нас обокрали, – резюмировала Катерина Ивановна, – надо милицию вызывать.

– Как обокрали?

Лена, с комментариями Катерины Ивановны, сбивчиво рассказала произошедшее.

– И что милиция будет делать? Не надо было щелкать, деньги на видном месте держать, окно закрывать. Теперь сама будешь возмещать, – охранник набирал телефон своего шефа.

Лена упала на руки и заплакала.

Потапов пришел в офис каким-то дерганым, рассеянным, на вопрос Даши, отправил ли он деньги, пробурчал что-то не внятное.

– Так я не поняла, ты деньги перечислил? – Даша подошла к Славику.

– Там очередь была, сходи сама, – он потянулся в карман за деньгами, затем отдернул руку, – я потом отдам.

– Ты что, потерял деньги? – Даша изумленно смотрела на растерянные движения Потапова.

– Нет, просто… я сейчас…, – Славик выскочил в туалет. Оттуда пришел через минуту, держа в руках деньги и положил их перед Дашей. Она посмотрела на него, пожала плечами.

Суммы, спертой в кассе, хватало и на Славикову «мечту» и, даже, еще с дополнением. Если с основной мечтой было все ясно, то вот это «дополнение» ему рисовалось не менее заманчивым. Он решил купить две путевки в Бодрум, одну подарить Лене, под предлогом какой —нибудь акции от фирмы, а другую… а на другую поехать самому и как бы случайно встретиться с ней там… Весь в предвкушении реализации своей идеи, Славик набирал, выученный на память номер телефона, но там, по-прежнему, абонент находился вне зоны доступа.

Дождавшись конца рабочего дня, специально, как человек, мечтающий налопаться деликатесов на дне рождения, голодает, Славик, нарочито не спеша вошел в магазин и попросил показать ему гитару. Продавец, видимо уже изучивший физиономию Славика, ежеутренне пялившегося на вожделенный объект, с нескрываемым презрением, мол, что тебе показывать, когда у тебя все равно нет денег на такой инструмент, достал гитару. «Ух, ух, ух…», – стучало сердце, передавая пульсацию по всему телу. Он бережно взял гитару за гриф, провел ладонью по деке, оставляя следы от пальцев на полированной поверхности, которые исчезали на глазах. Он держал в руках свою мечту. Он был бы счастлив, если бы не гадкое чувство прозревшей совести, отравляющее вожделенное мгновение.

– Вы посмотреть или хотите купить? – не без иронии спросил продавец.

– Купить…, – Славик с наслаждением дождался, когда ироничная ухмылка продавца превратилась в удивление и вытащил пачку денег, – с футляром.

Звонок телефона застал Потапова за рулем. Стоящий в пробке, Славик мечтательно гладил футляр гитары, лежащий на переднем сидении.

– Здравствуйте, Вы мне звонили, у меня восемнадцать пропущенных вызовов.

– Я? – не сразу сориентировался Славик. Он посмотрел на номер телефона и опешил, звонила Лена, – да… Лена, это вы?! Да я Вам, который день пытаюсь дозвониться, все «вне зоны», да «вне зоны»…