С помощью лоцмана мы поднялись по реке Хугли, одному из рукавов дельты Ганга, и бросили якорь напротив острова Сагар. На этом острове нет жителей, отчасти по причине того, что его часто посещают, переплывая реку, тигры, особенно в брачный период. После постигшей меня неудачи с пантерой я надеялся поохотиться на тигров. На этот раз я взял с собой в качестве приманки теленка. Лоцман, видя мои приготовления, сообщил капитану, что я затеял опасное дело. Сигнал к возвращению заставил меня вернуться. На следующее утро мы направились к Калькутте[5].

По берегу тянулись тропические леса, чередовавшиеся с полями, которые местные крестьяне обрабатывали с помощью прирученных слонов. Поблизости от города по обоим берегам реки догнивали трех- и четырехмачтовые суда, осужденные исчезнуть под напором эпохи пара.

Калькутта уже в то время имела более одного миллиона жителей. На третий день нашей стоянки нас пригласили на обед и бал к губернатору. Мы увидели цвет калькуттского общества. Каждый день устраивались какие-либо мероприятия: поло, скачки, званые вечера, театральные представления. Все это занимало много времени, и мне вовсе не хотелось ехать на экскурсию в Дарджилинг. Но, осознавая, что мой долг – отдать дань памяти великому венгерскому исследователю Тибета Кёрёши-Чома[6] и посетить его могилу, я все же поехал и никогда не сожалел об этом. Я увидел Гималаи, высочайшие горы планеты, собственными глазами.

Играя как-то в поло, я познакомился с раджой княжества Куч-Бихар в Бенгалии, который пригласил меня на охоту на тигров с участием слонов – охотники сидели на их спинах. Однако она должна была состояться два дня спустя после нашего отплытия. Я был в отчаянии, ведь когда еще мне представится такая возможность? Я даже намеревался сказаться больным, чтобы меня положили в госпиталь, а после охоты догнать «Сайду» в Сингапуре. Однако во время очередных скачек моя лошадь упала, и я сломал ключицу. Мне было нелегко оставить Калькутту.

То, что мы наблюдали в Индии, подтверждает колонизаторский талант британцев. Они закрепились в Хайберском проходе и установили контроль над непокорными племенами вдоль всей северо-западной границы британской Индии. Англичане положили конец постоянным конфликтам между индусами и мусульманами. В экономической области они озаботились урегулированием водосброса больших рек и, проведя ирригационные работы, смогли восстановить плодородие значительных по площади земель в Пенджабе. Они строили шоссе и железные дороги. В короткое время им удалось цивилизовать страну и обеспечить ее благосостояние. Сейчас Индия разъединена[7], и миллионы беженцев по обе стороны индо-пакистанской границы испытывают, вероятно, страшные бедствия после состоявшегося так называемого освобождения (в 1947 г.).

Сингапур, британский Гибралтар Востока, произвел на нас большое впечатление. Если бы кто-то сказал нам, что эта неприступная крепость будет завоевана однажды (в 1941 г.) японцами, мы бы рассмеялись ему в лицо. Султан Джохора дал нам аудиенцию, однако присутствие британского адъютанта указывало на то, что страна находится в сфере британского влияния.

Еще в Калькутте я получил письмо от сиамского принца, полное имя которого было Мом Рашвонгсе Кроб. Он учился в нашей Военно-морской академии и провел 14 лет в Вене, где мы встречались с ним в доме нашего общего друга. В своем письме он обещал встретить меня в Бангкоке. Река Менам, на которой стоит столица, настолько мелководна, что мы должны были встать на якорь на большом расстоянии от нее, уже почти вне видимости побережья. Спустя несколько часов после нашего прибытия Мом подплыл к нам на небольшой паровой яхте. Мне дали три дня отпуска на берегу. Я сразу же перешел к нему на яхту. Нам потребовалось три часа, чтобы добраться до Бангкока. Мом жил в своем гареме, и, извинившись за то, что я не мог остановиться в его доме, он заказал мне номер в отеле в чисто европейском стиле. После обеда мы посетили театр, принадлежавший министру иностранных дел, в котором все женские роли исполняли его жены. Смысл действия поясняли картины, появлявшиеся позади сцены. Танцовщица, одетая в золотой костюм Будды, вращала пальцами рук и ног под музыку барабанов, гонгов и флейт. Мне потребовалось некоторое время, чтобы различить ведущую экзотическую мелодию. Мом Кроб с гордостью заявил, что музыканты играют слаженно, не используя нот.