— Ты говоришь об этом так просто?

— Учитывая обстоятельства, да. Я не могу преподнести информацию иначе.

— Как мы можем делить постель, не испытывая друг к другу чувств?

Хочется, чтобы Кристофер сказал о чувствах. Снял маску. Но этого не происходит.

— Эмили, поговорим об этом позже...

— Я не готова к такому. Это неправильно… Мы посторонние друг другу.

— Неправильно лгать и скрывать истину. Нас никто не слышит, а ты притворяешься, — рычит вампир. — Ты знаешь, что чувствуешь, и я знаю, что испытываю к тебе. Не отрицай очевидного. Проблема кроется в другом — ты не готова предать свои убеждения! Будь я человеком, ты бы смотрела на ситуацию иначе.

— Но я…

Он отпускает меня. Повисает пауза.

— В день, когда ты пропал, я оплакивала тебя. Долго выходила за ворота в надежде увидеть, как ты подходишь к зданию аэропорта. Но однажды перестала… Смирилась, наверное.

— Знаю.

— Знаешь, но не объявился. Говоришь об истине и чувствах, а сам заставил меня страдать. Да и не только меня. Все изменилось. Община стала другой.

— Все устроено куда сложнее, чем ты думаешь. Я сделал все, что мог.

— Ну конечно, — вскинув руки от бессилия, я громко вздыхаю, — я нужна вам для совершенной расы. Родить ребенка. Дампира, как сказала Лора. Но чтобы возлегла, вам нужно убедить меня в своей правоте, ведь так?

— Ты ошибаешься…

— А я уверена, что нет.

— Я никогда бы не посмел обидеть тебя, — Крис пытается обнять и поддержать, но его намерение прерывается грохотом резко открывшейся двери. В комнату ураганом врывается Лора.

— Придется притормозить вас, голубки. Не время для нежностей!

— У тебя отсутствует воспитание, — с досадой произносит вампир.

Блондинка прыгает на кровать, сложив ногу на ногу. Она смотрит на нас с довольной ухмылкой, смакуя правоту в отношении догадок насчет моих чувств к лидеру.

— Мне велено закрыть эту дамочку. Одну, Кристофер. Понимаешь?

Вампир устало вздыхает, касается губами моей руки и отходит.

— Оставим ее. Пусть пока размышляет о жизни и смерти. Выбор предстоит такой сложный: умереть или погреться под бочком красавчика? Хм, я бы, наверное, вздернулась. Сложно решить.

— Заканчивай паясничать, — тормозит напарницу Кристофер, — Эми не должна такое слушать. Прояви уважение.

— При мне никто не церемонится, — огрызается Лора, — не сахарная, потерпит. Я же ее терплю!

— И за это будешь хорошо вознаграждена, — парирует Кристофер, сохраняя спокойствие, — подожди меня снаружи.

— С открытой дверью, — добавляет Лора, направляясь к выходу.

Как только блондинка исчезает за дверью, вампир обращается ко мне.

— Нужно идти. Постарайся отдохнуть, хорошо?

Я не отвечаю. Кристофер сочувствует, подходит ближе и нежно касается губами моего лба.

— Не сердись. Я постараюсь сделать все возможное, чтобы ты привыкла к новым условиям. Доброй ночи, Эми.

Брюнет смотрит мне в глаза, тяжело вздыхает и уходит, оставив меня одну. Дверь запирают на замок, а в комнате нет ни единого окна. Сбежать не получится.

Комната уютная, богатая, с собственной ванной и мягкой постелью. О чем еще мечтать, казалось бы? Но мне куда приятнее быть в безопасности на холодном полу в лагере выживших.

Чувствуя ужасную усталость, я решаю смиренно сдаться и поспать. Нахожу ночную рубашку, принимаю ванну и лежу в ней целую вечность, пока кожа на пальцах рук не собирается в бороздки. А затем падаю на шелковые простыни и думаю о том, что будет завтра.

Если откажусь — умру, а останусь — стану куклой марионеткой?

Стать жертвой во имя угасающего человечества или отдаться в руки порока, которого так желаю?

Я хочу быть с Крисом, за это потребуется заплатить высокую цену.