Тем временем командир крейсера подозвал к себе Алексея.

– Вот, что Алеша, голубчик ты мой. Завтра эскадра снимается с якоря. У тебя есть неделя на медовый месяц. Ты ее заслужил и поработал на славу. Весь залив минами перегородил. Немцы тебя не видели, не дымит твой корабль, значит, и не знают где мины стоят, могут, только догадываться. Мы уходим под руководством контр-адмирала, он будет на моем крейсере квартировать. Вот он и просил тебе передать. Тебе, пока, делать нечего с нами. Мы выйдем в море, станем в боевой порядок и будем ждать немецкую армаду. По нашим сведениям, они хотят покончить с нами навсегда и занять Кронштадт. А оттуда и рукой до Питера подать. Возглавляет их эскадру новейший броненосец, только весной спущенный на воду со стапелей Гамбурга. Их пушечное вооружение гораздо сильнее нашего. Ох, и достанется же нам. Но мы, ни кого не пропустим. Умрем все, но врага остановим, я в это свято верю. Приказ об отступлении я не выполню, ни смотря, ни на кого и ни на чье распоряжение, а про сдачу, ты, сам прекрасно понимаешь, и речи быть не может. Все командиры кораблей едины в этом мнении, контр-адмирал поддержал нас. Хотя, старик и не уверен, приказ об отступлении может поступить. Но, тогда нам все одно крышка. Запрут в проливе и будут обрабатывать их дальней артиллерии. Если флоту балтийскому конец, то и Петербургу будет конец, а мы этого допустить не можем. В общем, догуливай недельку и присоединишься к нам. Догонишь, у тебя ход хороший. Я, правда, не знаю, чем ты сможешь нам помочь, но как вспомогательное судно пригодишься. Так, что, я покидаю вашу свадьбу со своими офицерами. Завтра в поход

– Как же так Павел Сергеевич, эскадра уйдет, а я на неделю останусь. Да, я в глаза офицерам посмотреть не смогу, скажут, что за бабью юбку спрятался.

– Не кипятись Алеша, ни кто этого не скажет. Свадьба у тебя, тем более, через неделю ты присоединишься к нам.

– Я так не могу. Если все в поход, то мое место рядом с вами.

– А как же невеста? Что ей-то скажешь?

– Софья уже не невеста, а жена офицера. Она поймет все, я это точно знаю. Софья настоящая офицерская жена.

– Поступай, как велит тебе совесть. Ты достойный офицер и честь имеешь.

Командир крейсера и его офицеры уехали. Свадьба продолжалась, но не долго. Гости стали расходиться. Война и все это прекрасно понимали. Федор собирался проводить Серафиму домой, когда его подозвал к себе Алексей.

– Вот, что Федор. Я завтра ухожу в море. Софью оставляю на тебя и Серафиму. Думаю, что для меня это будет прогулкой, весь удар на себя примут большие корабли, но мало ли чего в жизни бывает. Если, что, то поддержите Софью. На всякий случай я напишу тебе письмо и пришлю его перед своим отходом в море. Если меня убьют, отдашь его Софье.

– Да, ты, что такое говоришь, какое там убьют. Даже слушать не хочу. Придешь из похода и все сам ей скажешь.

– Федор, война идет и каждый из нас может погибнуть. Иди к своей Серафиме, видишь, как у нее глаза горят, любит она тебя. Глаза любви я теперь хорошо знаю, меня не проведешь. Славная девушка, счастья тебе с ней.

Все разъехались. Федор не мог себе позволить держать экипаж все это время. У отца он лишних денег не просил и жил малым. Они немного прошлись по набережной Невы. Был теплый осенний вечер. Перед мостом влюбленных Федор обнял Серафиму за плечо.

– Нам на свадьбе крикнули горько, а ты только чмокнула меня в щеку, я должен отдать тебе долг.

Серафима промолчала, она, только, взглянула своими лукавыми глазами в глаза Федора. Федор все сразу понял. Можно. Они крепко сомкнули свои губы в долгом поцелуе. Вот так Федор и Серафима впервые поцеловались на берегу Невы. Федор поднял руку и сразу к нему подъехал извозчик. Они уселись в коляску и поехали к Серафиме домой, смотря друг на друга влюбленными глазами, и держа друг друга за руки. Большего они позволить себе не имели права. Другое время, другие нравы. Подъезжая к дому Серафимы, Федор сказал ей.