Гость с ошеломленной физиономией уставился перед собой, новость о смерти инспектора его явно обескуражила:

- Вот так дела. Вроде здоровый мужик был. Как он умер?

- Как и остальные – эпидемия. Она и сюда добралась. Веня заразился, мы его в лесу встретили, пришлось застрелить. Там в поле крест стоит, могила его.

Жека погрузился в себя и замолчал. Наконец, он облизнул потрескавшиеся губы, вытер оттаявшие под носом сопли и поднялся. Остатки снега скатились по его старой затасканной серо-зеленой горнолыжной куртке. Хаимович боялся моргнуть и следил за каждым действием чужака.

- Погреться можно? – приютчик с грустью посмотрел на нового хозяина дома.

Ученый не очень хотел чаевничать с человеком, которого еще недавно без причины планировал пристрелить, но все-таки пригласил гостя к столу.

- Как вы здесь оказались? До вашего дома путь неблизкий, - Альберт Борисович поставил перед шорцем кружку с горячим таежным чаем.

- Хотел у Вени ружье купить. Я нашел одно в «Поднебесном». Это приют так называется, сейчас он заброшен, конечно. Я прожил там три дня, никто не пришел. Вот я ружье и забрал, а к нему - двадцать патронов. Но они закончились, а зима длинная. Я вспомнил, что у инспекторов водилось оружие, хотел сторговаться, - Жека уставился на профессора вопросительным взглядом.

- Ну да, было ружьишко, - нехотя согласился Хаимович и поднялся, чтобы высыпать грибы в кастрюлю.

- Игорь, продай! Назови цену! Ты когда в лесу на лошади ехал, много стволов вез. А сейчас у тебя еще больше, а у меня - ни одного!

«Вот и не надо. Пока без оружия, ты не так опасен», - Альберт Борисович судорожно взвешивал все «за» и «против» возможной сделки.

На вид шорец казался простым добродушным парнем, но профессор панически никому не доверял. В каждом незнакомце ему мерещился хитрый враг. С другой стороны, Хаимович понимал, что доведенный до отчаяния человек опасен и с вилкой в руках. При желании приютчик мог подкараулить его или Таню даже вечером в туалете. Собаки у них нет, некому предупредить о приближении чужака.

Гость сидел, поджав одну ногу под себя, и с блаженством попивал горячий чай. Взгляд ученого скользнул по ружью, которое осталось висеть в коридоре.

«Просто сделать несколько шагов, взять карабин и расстрелять его на месте. Он ничего не подозревает, даже дёрнуться не успеет. Тане я потом всё объясню, скажу, что с ножом на меня напал, пришлось защищаться. Давай же, так надо… », - Альберт Борисович нервно сглотнул слюну и трясущимися руками закрыл кастрюлю крышкой.

- Я вам тут все места покажу, где рыбу ловить лучше, где охотиться. Все растения здесь знаю, какое от поноса помогает, а какое жар может снять. Следы на земле и снегу научу читать, силки хитро ставить, что ни один зверь не догадается, - настойчиво убеждал профессора Жека.

- Да-да, сейчас-сейчас, - пропустив мимо ушей слова шорца, Хаимович направился в прихожую. Он снял ружье со стены и замешкался на секунду: «Не хочется дома кровищу разводить…, ну ничего, отмоем».

Решительный настрой профессора сбил звук шагов по лестнице. Таня спускалась со второго этажа:

- Все нормально? У нас гости, да?

- А? Ну… ты это… я же сказал наверху сидеть! – недовольно процедил сквозь зубы наставник.

- Вы разговаривали, я подумала, что мне тоже можно, - девочка уже стояла на полу, растеряно глядя на профессора.

- О! Привет! – Жека радостно поздоровался и дружелюбно махнул рукой из кухни.

- Здрасьте, - скромно ответила малышка, с любопытством рассматривая гостя.

Альберт Борисович вытер нервную испарину со лба и повесил карабин на место. Приютчик тем временем продолжил свою болтовню, чувствовалось, как он соскучился по живому человеческому общению: