– А где вы находитесь? – продолжил он.

– В больнице, – тут же выпалила я.

– В какой стране?

– Откуда я знаю, куда меня увезли в бессознательном состоянии?

– Выкручиваетесь. Я не понимаю: почему вы воспринимаете меня как врага? Это не экзамен. Я хочу помочь вам. Выявить ту проблему, что чуть вас не убила и помочь ее решить. Без этого вы через некоторое время впадете в кому и уже навсегда. Ваша личность окончательно разрушится.

Я промолчала. Это могло быть правдой, а могло и не быть ей. Если бы я хотела у кого-то выманить нужную информацию, то тоже придумала бы легенду в том же роде.

– Что вы вообще можете о себе рассказать? – врач откинулся на спинку стула.

Вопрос на засыпку. Я понятия не имела какие мои воспоминания истинные, какие ложные, а какие вообще приснились во время комы. Конечно, я могла выдать любую из версий реальности, что тысячами кружились в моей голове. И даже, наверное, могла построить из них стройную картину, но что, если он действительно прав? Может ли существовать человек в состоянии, когда он не понимает кто он такой и какую жизнь прожил? Это сейчас на таблетках я брожу в лабиринтах памяти, стукаясь, как слепой котенок, в стенки носом, разбивая его в кровь и вновь пытаясь найти себя. А ведь где-то в центре ждет минотавр. Но самое интересное, что будет без лекарств. Моя голова просто пухла от количества воспоминаний. Наверное, человеческий мозг имеет все-таки ограниченную память, рассчитанную на одну, пусть даже очень долгую жизнь. Ну, возможно, природа позаботилась о некоем резерве, которого может хватить еще на две-три. Но не тысячи же. Я даже примерно не могла оценить количество личностей, прячущихся внутри меня. И у каждой свои воспоминания, своя жизнь, свой характер. Мне в равной степени хотелось как расплакаться, жалуясь доктору на свою жизнь, так и расквасить ему нос, от того, что так нагло смеет разговаривать с королевой, подозревая ее в сумасшествии.

Врач истолковал мое молчание по-своему:

– После комы у вас могут быть провалы в памяти, это нормально. Давайте начнем с простого. Что вы помните последним, Жанна?

Что я помню последним? А что я вообще помню? В чем уверена? Точка начала: меня находит в сугробе тот, кого я потом шестнадцать лет подряд буду звать «папой». Точка конца: я у дворца пялюсь на статую Анастасии и понимаю, что в этом мире меня никогда не существовало, а моя подруга из многих вариантов жизни теперь жирная престарелая императрица. Посередине между этими точками целый лабиринт с бесконечным количеством путей. Наверное, конечная точка и есть последнее наиболее правдивое воспоминание.

– Я оказалась у дворца, – коротко ответила я.

– А дальше?

Было что-то дальше? В памяти просто черная дыра.

– Ну я расстроилась, села на тротуар и, кажется, заплакала. Все, – я неопределенно пожала плечами.

– То есть вы не помните, как ворвались во дворец, требовали срочную аудиенцию у самой императрицы, заявляя, что знали ее в молодости и она непременно вас признает? Не помните, как кричали, что вы королева и она украла у вас трон?

– Я много перед этим выпила? – удивленно спросила я.

– Нисколько. Анализ не показал в вашей крови ни алкоголя, ни других воздействующих на психику веществ.

Могла я такое сделать? Могла. Если упустить контроль и дать демонам внутри меня взять бразды правления в свои руки, то многие из моих личностей и не на такое способны.

– Понятно. Ну подумаешь, у девушки была минутка слабости и отчаяния. Зачем же сразу в психушку? Можно было просто пинками выкинуть из дворца.

– О, охрана на входе и попыталась это сделать. Только у нее ничего не вышло. Они сами не могут понять, как это произошло, но четверо здоровых гвардейцев с вами не справились.