Когда его спросили, как молодые и счастливые родители назовут девочку, мой прадед не мог вымолвить ничего, кроме как: «Гульчачак». Это имя будто бы само сошло с его уст, потому что его уготовила судьба.

Теперь, когда мне на ум пришёл этот искренне рассмешивший меня пересказ событий древности, захотелось поведать вам ещё и о том, как бабушку могли бы звать в татарской деревне, если бы замысел Дау Ани осуществился.

Хоть история и не терпит сослагательных наклонений, иногда просто очень приятно пофантазировать на определённую тему, чтобы приподнять себе настроение. Собственно говоря, однажды я и бабушка так и сделали.

Как-то раз, сидя на кухне тёмным зимним вечером, мы вспомнили ранее упомянутую историю о забытом имени и стали рассуждать о том, как счáстливо живёт бабушка, спокойно оставаясь Гульчачак. Если бы её звали Джульеттой, то, по крайней мере, в детстве у неё появилось бы много больше трудностей и неприятностей. Во-первых, высмеяли бы чуждое татарам итальянское имя, а во-вторых, стали бы некрасиво коверкать его, по-просту называя бабушку «Джулёй». Когда я услышал эту догадку, то снова рассмеялся от души – как тогда, когда бабушка впервые рассказывала мне ту самую историю о походе Дау Ати в ЗАГС.

На самом деле только такие добрые беседы и спасали от неизмеримо-обидной тоски, охватывающей меня от осознания своей беспомощности в общении со сверстниками в школе. Правда – нужно сделать ремарку. Со сверстниками, оставшимися после катаклизмов. Абсолютно неадекватными и вытеснившими всех, кто не подходил под их лекало. Однако тогда я не понимал своего случайного несчастья. Разумеется, хотелось быть признанным. Хоть кем-то. Благодаря бабушке моя вера в себя не угасала. Свет продолжал искрить возможными успехами в учёбе, вера в которые приходила после очередного разговора по душам.

А вообще – если возвращаться к курьёзным историям с именем бабушки – то их неисчерпаемо много. Несмотря на красоту этимологии слова «Гульчачак», никто почему-то почти не может запомнить, как правильно его произносить. Совершенно разные люди от мала до велика нарекали бабушку за всю её длинную, насыщенную жизнь и «Гулиёй», и «Гуль-Чак-Чаком», и «Гульчанаком», и «Гульчатаем», и даже «Гульчачнёй Максутуровной»!

Ну да ладно. Бабушка никогда не держит ни на кого зла и не затаивает обид. Не такой она человек. К тому же, вряд ли она вообще бы стала обижаться на то, как люди ошибаются, когда произносят её имя. Чего же тут обидного? Можно только по-доброму посмеяться.

Если вернуться к основной мысли, предшествующей рассказам о происхождении имени одного очень значимого для меня человека, то можно смело сказать, что бабушки растили нас с Максимом чуть ли не с пелёнок. Поэтому и в школу за моего товарища пошли вступаться не родители, а не кто иная, как Рита.

У неё была особая манера речи. Когда она говорила, в её голосе будто бы всегда звучала нота недовольства. Рита никогда не пренебрегала нецензурными выражениями и умела в нужный миг лихо пользоваться ими. Готова была порвать за Максима глотку любому. Кто бы ни напал на её горячо любимого «пельменя» – она всегда оставалась наготове.