Ха Си Пи пристально посмотрел на микробиолога:

– И зачем вам это теперь? Отвлечь мысли от предстоящей высадки? Не думаю, что это правильное решение. Иногда лучше видеть только упаковку, не заглядывая внутрь. Под видом сладкой конфеты там лежит горькая пилюля. Хотя, у каждого свои методы релаксации. – Он опять засмеялся. – Хорошо, – пилот согласился, но ответ начал с вопросов. – Кто-нибудь из вас был там хоть раз? А почему там жёсткая система охраны, как на каком-нибудь секретном объекте? Забота о спокойствии пациентов путём полного отсутствия к ним доступа? Даже родных? Смешно до боли. Что вам известно о ваших родителях, попавших туда? Сколько они там прожили? Не надо, не отвечайте, я и так знаю, что не больше года. Это максимум, который даётся далеко не каждому. Исключение составляют родители высокопоставленных бонз, вот они, если отпрыски проявят о них заботу, могут дожить до глубокой старости. Почему так? Всё просто. Хоть они и сволочи, но частичка совести, хотя бы по отношению к своим предкам, у некоторых сохранилась. Вот именно этих стариков и рекламируют, иначе не скажешь, как наглядное доказательство гуманнейшей социальной политики. Ну, поняли? Вижу по глазам, что поняли. Да, остальных уничтожают. Но безболезненно. Вот в этом и только в этом состоит гуманность власти.

У всех глаза потускнели и лица осунулись.

– Я это знал, только не было доказательств, – сообщил Се Ро Че.

– Я тоже об этом догадывался, – сказал Ай Си аШ, – потому что нечто подобное в истории случалось, только намного ужаснее. В частности, в первой половине двадцатого века в фашистской Германии, а затем, во время развязанной ею Второй Мировой войны, и в других странах. Первые подручные кровожадного тирана Гитлера Гиммлер и Гесс создали универсальную программу избавления от лишних и бесполезных едоков «Эвтаназию», которая стоила жизни миллионам людей. Однако тот режим процедурой человеческого жертвоприношения этим не ограничился, но лучше об этом не вспоминать, настолько всё было страшно.

Се Ро Че попытался уличить проповедника в несоответствии церковных догм:

– Вы, как историк, прекрасно знаете и помните человеческие злодеяния на большом отрезке эволюции гомо сапиенс, и неужели теперь, в летописи нескончаемых зверских преступлений, вы можете утверждать, что мы, люди, все поголовно дети Божьи?

Ай Си аШ в долгу не остался и ответил мгновенно:

– Я этого никогда не утверждал. Более того, я с этим догматом категорически не согласен. Мы уже давно не дети Божьи, но должны стремиться ими стать. И вот этому стоит посвятить свою жизнь.

Ха Си Пи резюмировал:

– У вас ещё, надеюсь, будет такая возможность.

Проповедник парировал вопросом:

– А у вас?

Пилот, вместо ответа, указал рукой в иллюминатор и сказал:

– Вот, граждане колонизаторы, смотрите – перед вами ваша Новая Земля. А теперь я включаю запись, и с этого момента я хоть и свободен, но уже на работе, а значит, свой разговор должен корректировать.

Сквозь иллюминатор взорам смотрящих предстал шар матового цвета, без видимых очертаний материков с прожилками рек и крупными голубыми пятнами внутренних морей, да и вообще, без малейшего намёка на синие водные просторы.

– Вот, смотрите, – Ха Си Пи привлёк внимание всех к монитору правого компьютера, на котором виднелся тот же шар, который они наблюдали только что в иллюминатор. – Я делаю максимальное увеличение нашего телескопа, при котором в обычных земных условиях мы смогли бы увидеть спрятанную в кармане фигу. Ну, что, вы её видите? И я нет. Мы не видим ни фиги, ни кармана, ни того, кто этот карман носит. Мы по-прежнему наблюдаем густую, плотную серую массу, которая, будто бы нарочно, прячет планетарные прелести, как древняя женщина Востока скрывала свои за паранджой. Это и есть знаменитый Туман, тайну которого никто разгадать не может, а вы – очередные кандидаты на бессмертие, если узнаете его секрет, пусть и ценой собственной жизни. – Пилот опять улыбнулся и посмотрел на профессора. – Вот вы, Ай Си аШ, историк, служитель и проповедник Бога, а хотели бы войти в историю, как смелый исследователь Космоса и первооткрыватель тайны Фантома?