Кот передал выпивку второй девушке в труппе – Кате Единице. Та мило сверкнула улыбкой и сделала самобытный глоток, эротично прижав губы к горлу бутылки. Слегка уставший Пуфик следил за каждым движением Кати с плотно скрываемым вожделением.

– Да вроде неплохо мы сегодня отыграли, – Макс отдохновенно развалился на левой половине стенодивана. – Мне понравился момент, когда Илюха пробовал поцеловать Любу через зеркало на корабле. Было смешно…

Красивая блондинка Люба Севередова кокетливо засмущалась в ответ словам Максима.

В гримёрку вошёл весьма довольный режиссёр Дюйм и начал поливать своих подопечных живительным нектаром похвалы:

– Ребята, справились с ролями гениально! Бесподобная постановка, я тоже молодец и умница. Все хороши, Лиссов – браво! Завтра у нас заслуженный выходной, но много не пейте, послезавтра берёмся за «Чужих». Сейчас – всё, можете выметаться отсюда. И не забывайте закидываться этими новыми таблетками от сновидений. Мне нужны все мои талантливые актёры в живом, рабочем состоянии.

Александр Уралович строго глянул каждому из ребят в душу и крайне импозантно удалился. Лиссов смотрел в опустевший проём двери своими многоцветными глазами (расслабленно, беспечно, жутко).

Полина открепила карточку прессы только на улице.

Вечерний народ выметался из «Психотеатра», парочка наглых пареньков предложили журналистке проехаться с ними в бар на красивой машине.

Полина хронически отказалась. Она спешно пошла по затемнённой улице, обдумывая новую статью для своей колонки «плевков в лицо нейро-актёрам»…

Подвыпившая труппа «Психотеатра» покинула здание рабочего триумфа. Все собрались продолжить радостный вечер очередной успешной (опираясь на реакцию Александра Ураловича) премьеры. Через 20 минут ребята завалились в бар «Трап» и заняли свои привычные места за столиком у дымных окон.

Люба с Катей заказали стенобитные коктейли, а парни прикупили много пива.

– Что думаете про этого Смерча? – спросил у всех Котяра.

– Мне мерещится и я крещусь, что он – незаурядный уродец с дрелью в морозилке, – Максим уверенно шлёпнул пивную кружку на стол в форме лунной рыбы.

Люба (с капризным обожанием), Илья (с привычным раздражением безразличности) и Катя (с насмешливым интересом приближавшейся ночи) посмотрели на захмелевшего коллегу. Макс лучевидно заулыбался.

– А мне кажется, будто это не один маньяк, – захлюпал Пуфик. – Может, это каждый раз новый убийца…

– Конечно, – Кот хмыкнул пивным глотком. – Он просто притворяется серийным убийцей. И всё о нём – инсценировка. Чтобы блокиратор снов покупали почаще. Да кушали его побольше.

Пуфик пристыжено уткнулся в кружку губами. Глаза Котяры блестели хитрой крутизной.

– Вы ничего не понимаете в маньяках… – тон фразы Катеньки Единицы принадлежал к разделу «без возражений». Девушка плавно провела ладонью по русым волосам причёски Падший Ангел и, ласково отпив из банки с коктейлем, продолжила:

– Серийный убийца – это особый вид преступного негодяя. Абсолютно сумасшедший, ищущий острых, как бритва Бога, впечатлений почти постоянно… Он словно самолёт-истребитель. На тормоз не нажмёшь, чтобы остановился. Или сядет, или разобьётся при ударе о смерть. Но пока убийца жив – каждый может сыграть роль его жертвы, – зловещие слова Кати заставили Пуфика незаметно трястись от страха (или, возможно, от накатившего возбуждения).

Котяра саркастично присвистнул.

– Тебе бы про него надо книгу сочинить. Восхищён твоим речевым аппаратом, – он салютнул в сторону Единицы приподнятым стаканом, отпил пива и спросил. – Илюха, а ты что думаешь?

Лиссов отвлёкся от прослушивания звучащей с потолка музыки и напряжённо произнёс: