Увы, она проснулась. Там, в лучшем мире, мире её снов, о которых не знал никто другой, у неё не было имени. А здесь – было.

Она – Оля. Ей четырнадцать лет.

Оля проснулась. Да, её комната. Немного голова болит. Сегодня понедельник и нужно через час быть в школе. Зачем? Надо, наверно, если все туда ходят. К тому же мама расстроится, если Оля не пойдёт в школу.

Девочка умылась, оделась и прошла на кухню, где мама готовила завтрак.

– Оленька, проснулась? В школу не опоздай. Давай кушай и вперёд, – торопливо сказала мама.

– Знаешь, мне снился такой красивый сон. Вот бы ты это видела, – произнесла Оля, садясь за стол. Есть не хотелось, но нельзя было огорчать маму. – Там было столько цветов, музыка…

– Сны – это хорошо. Кушай и бегом в школу, а то опоздаешь. Придёшь пораньше, и сходим к папе в больницу.

Мама не всегда была такой. Вот папа заболел, и что-то изменилось. Что-то случилось с сердцем, и он уже месяц был в больнице.

– С папой всё будет хорошо. Даже если он умрёт. Там лучше, чем здесь. Я сама видела, – тихо сказала Оля.

Мама от неожиданности чуть не выронила нож, которым резала салат.

– Оля, ты… что ты такое говоришь? – испуганным шёпотом произнесла женщина.

– Неважно. Пока. Я тебя люблю.

Девочка встала из-за стола и вышла из кухни.

Женщина села на стул, не зная, как всё это понимать, как реагировать. Сколько бед на голову свалилось в последнее время. У Паши инфаркт случился. Ещё и Оля чудит.

Раздался звонок телефона. С работы вроде бы звонить не должны так рано. Боже, неужели что с Пашей…

– Алло, можно услышать Аллу Ивановну? – мужской голос показался Алле знакомым.

– Да, это я. Говорите, – дрожащим от страха голосом ответила женщина.

– Алла Ивановна, беспокоит лечащий врач вашего мужа. Вам необходимо срочно приехать в больницу.

– Что… что случилось? – у женщины перехватило дыхание. – Что с Пашей?

– У Павла Константиновича серьёзное нарушение ритма. Он переведён в отделение кардиореанимации. Мы делаем всё возможное, но вам лучше приехать.

– Я… я еду, – Алла бросила трубку и выбежала из кухни.

Оля не плакала на похоронах. И на поминках тоже. И почему кругом все так расстроены? Папе сейчас хорошо. Лучше, чем всем им. Наверно, никто не видел того места, где теперь её папа. Там светло, тепло. Там музыка и цветы.

Только маму жалко. Она всё время плачет. Она тоже не знает. Оля часто сидела с ней рядом. Сидела и молчала. А мама плакала.

Ночью после поминок, на десятый день после смерти папы, Оля вдруг проснулась. Пусть она и не спала, но слышала музыку. Красивые голоса пели песни без слов и смысла. Да и кому он нужен, этот смысл, когда так красиво. Её комната медленно наполнялась светом, всеми цветами радуги и бесконечностью ароматов. Свет шёл из окна. На душе вдруг стало так спокойно, как будто не было ничего – ни похорон, ни маминых слёз… Мама! Надо показать маме! Показать, что это не сон, а правда! И с папой всё хорошо.

-Мама, иди, посмотри! Мама, ты где? Иди сюда!

Девочка встала и пошла к Свету, льющемуся из окна. Навстречу теплу, музыке и цветам.

«Оля кричала или показалось? – сквозь сон подумала Алла. – Наверно, ей кошмар приснился».

Женщина торопливо прошла в комнату дочери. И чуть не потеряла сознание. Оля стояла на подоконнике распахнутого настежь окна и звала её, маму. Алла с криком подбежала к окну и рывком опрокинула дочь на пол.

– Олечка, милая, ты что делаешь? – женщина рыдала, прижимая к себе дочь, как будто та всё ещё могла упасть. – Олечка, ты же у меня одна осталась, Оля…

На лице девочки застыла блаженная улыбка. Глаза смотрели куда-то вдаль. Она бормотала еле слышно бессвязные слова, что-то про свет и музыку, про голоса, про слёзы. Мать принялась бить её по щекам.