А я даже на миг не устала, хоть и была мокрая на сквозь, я продолжала бегать и бегать. И это злило еще больше, если я не замучаю себя за эти два дня, будет очень плохо. Не одни стены не удержат меня. Я допустила один раз ошибку, и чуть дорого не заплатила за нее.

Когда я приехала домой, пять лет подряд, я исполняла все, как и учил меня Дигон. Он знал, на что я способна, и как я сильна. Все время поражался, что не может волчица быть такой сильной.

Когда он только забрал меня, и привез в столицу, я даже не осознала, что нахожусь очень далеко от дома, и что здесь никого не знаю. Дигон не был строг со мной. Он привез меня в свой дом, но заселил меня в соседний с ним до. Но сначала, он просто посадил меня на холодную землю, в десяти шагах от Сагнах, и сказал: «Иди внутрь».

Но, я не могла пошевелиться, и поэтому просидела на земле. Почти два дня, так и не шелохнувшись. Дигон злился, он не знал, как заставить меня двигаться. И вот когда он в очередной раз оставил меня, и ушел домой, за одеждой, не далеко от меня, я услышала, как два не известных орка, смеются надо мной:

– Смотри, какая пташка, и такая беспомощная. Может, позабавимся, пока Дигон не видит. Она же, как нежить, все равно ничего не понимает!

– Ну, давай, только чуть-чуть, а то попадет нам от Дигона.

– Привет лапуля, – подошел ко мне орк.

Он был не высокий, но толстый, с огромным животом, рядом с ним был такой же,

– Какая ты хорошенькая, а пахнет от тебя как вкусно, – сказал второй.

Стали они меня обнюхивать, а я сидела и даже не моргала.

– Что такое, ты дохлая?

Один стал тыкать в меня своим пальцем, прямо по голове.

– Не разговариваешь, не шевелишься, наверное, дохлая.

– Нееетт, дохлые так не пахнут.

– Ну что лапуля, составишь нам компанию, мы тебя не обидим, – сказал второй, – Мы слышали, ты прЫца своего потеря.

Заржал один из них, и до меня, стали как через вату доходить их слова, и фразы.

– Хорошо, что он сдох, лапуля, а ты нам достанешься, –  продолжал ржать второй.

– Ой, смотри, она моргнула. Что не нравиться, когда говорят, про твоего дохлого дружка? Давай пошли с нами, мы тебе его заменим, даже не вспомнишь, и рада будешь, что он сдох.

Захохотали они, и я почувствовала злость, впервые, она пробила мое пустое сознание, не оставляя ничего. И заполняя меня до основания, прожигая, и даря силу.

Когда орк, что стоял ближе ко мне, потянул свою руку ко мне, чтобы снова коснуться теперь уже моего лица. Я резко схватила его за руку, что он аж дернулся.

– Ого, отжилась,… – не смог закончить он.

Я подняла голову, и посмотрела прямо на него, зубы мои удлинились и стали очень острыми, я сдавила руку орку так, что он стал пыхтеть и глубоко дышать от боли.

– Отпусти меня тварь, отпусти…

И ударив его, второй рукой, я сломала ему рука, что услышала громкий треск, и его визг. Повернула голову на второго, размяв свою шею, она очень затекла. Быстро осматривая место, где я была. Все было мне незнаком, и я резко встала на ноги. Я была, в каких-то грязных штанах, и темной рубашке, и больших ботинках. Я скинула их, и голыми ногами коснулась холодной земли. Два орка не уходили, а злобно смотрели на меня, как я наслаждаюсь и вожу ногами по земле.

– Вы, там что-то, говорили, повторите! – зарычала дико я, не узнавая своего же голоса.

Ощущая, как я увеличиваюсь в размерах, и как мой волк, злобно выходит на волю. Он голоден, жаждет крови, и плоти. Его не выпускала слишком долго. Я разодрала на себе одежду и покрылась шерстью, и ощущая лишь жажду убивать, хочу убивать.

Два орка, они, похоже, были, либо молоды, либо просто, не доросли, в ужасе сжались, и стали звать на помощь. Тут выскочил передо мной Дигон. Он был выше меня, хоть я и стала больше. Во мне было метра два, а в нем все три.