– Я с детства обучался кулачному бою, – гордо и с явным презрением заявил Зэк, принимая высокую стойку.

Ха, кулачный бой! И что он мне сделает своим доисторическим кулачным боем?!

Удар в скулу заставил мою голову резко дернуться, от второго я чудом уклонился и отступил назад. Так-то, поделом, нечего было важничать!

Зэк самодовольно оскалился и снова атаковал неприлично стремительными, хлесткими ударами, часть из которых хоть и вскользь, да прошла – я просто не успевал защищаться. Мне повезло, что соперник бил быстро, но слабо – он не вкладывал в удар вес тела и не держал структуру при попадании, а ведь именно это необходимо для хорошего поражающего эффекта. Зэк двигался легко и чётко, при этом в основном прямолинейно и не сильно разнообразно. Его техника могла бы весьма результативно сработать при атаке в уязвимые зоны, однако он туда почему-то и не целился. Хотя, кстати, будь у него в руке что-то острое, я бы уже стал клиентом отделения неотложной хирургии.

Некоторое время я просто «бегал» от него: разрывал дистанцию, уходил по кругу, уклонялся или блокировал наиболее серьезные удары и якобы пропускал остальные. Ну ладно, признаюсь, некоторые пропускал невольно, только сильного беспокойства они мне не доставляли.

Интересно, что кроме кулаков мой соперник не использовал ничего из того богатого арсенала средств физического убеждения оппонента, потенциал которых ярко раскрыли мастера рукоприкладства. Или у них правила такие – вроде легкоконтактного бокса?

Зэку весь этот аттракцион определённо нравился – он ухмылялся при попаданиях, а временами издавал ликующие возгласы. Однако спустя пару минут весьма оживленного преследования моей тушки он растерял былую прыть: скорость упала, удары стали сильнее, но с заметным замахом, поэтому предсказуемыми. Видимо, выдерживать изначальный темп было непросто. К тому же, в приступе благородной ярости и упоения своей крутостью он гонял меня по комнате, совершенно пренебрегая собственной защитой. Я, конечно, мог этим воспользоваться, только вот бить его как-то не хотелось, если вы понимаете, что я имею в виду. Ну, а если не понимаете, скажу прямо – трое вояк с мечами наизготовку вовсе не поощряют на активное сопротивление.

В какой-то момент я не удержался и чисто интуитивно подловил его типичным приемом: уход с линии атаки, захват бьющей руки, поворот корпуса и толчок, слитые в единое движение. Горе-боец эффектно пронесся по воздуху, плавно спикировав на лежащего у стены Гарсиа.

После этого Зэк совсем озверел. Забыв о своем кулачном бое, которым он занимался с детства, он кинулся на меня, пытаясь свалить. Вот в борьбу он вообще зря полез. Хотя как зря, мне это было только на руку. Как говорится – невежливо мешать противнику ошибаться.

Я бы взял его на какой-нибудь простой болевой или удушающий, но всё это обнаженное оружие вокруг создавало такую нервную обстановку, что моя рука сама ухватила халатно оставленный без присмотра кинжал Гарсиа, и Зэк оказался в захвате с приставленным к горлу лезвием. Это был тот случай, когда импровизация удивляет самого исполнителя.

Солдаты дернулись на помощь, однако сразу отступили после моего окрика:

– Стоять!

Время будто остановилось.

Лицо офицера застыло, приняв цвет стоящей рядом алебастровой статуи. Не знал бы, кто есть кто, – мог бы перепутать.

Солдаты превратились в восковые фигуры.

Зэк замер с растопыренными руками и раскрытым ртом, как испуганная кукла. Учитывая его наряд, кукла вышла экзотическая.

Второй раз за последний час держу человека с ножом у шеи. Какая-то неприятная тенденция.