Мать отвечала своим сыновьям:

– Дети мои любезные! Как можно удалиться от них? Ведь они – наши господа; они имеют власть и над нашим телом.

Сыновья отвечали ей на это:

– Христос за нас предал Себя в руки неверных иудеев, был распят, погребен и в третий день воскрес. Если и мы свое тело отдадим во власть нечестивого Катулла на мучения за имя Христово, то хотя бы он после пыток и умертвил нас, но ведь души наши будут жить вечно! Итак, представь нас, радующихся и веселящихся, господину нашему, и что вложит в уста наши Господь, то мы и будем говорить господину.

И готовились оба добрых юноши, как мужественные воины Христовы, на страдальческий подвиг за Христа, ожидая удобного случая предстать пред господином своим и исповедать пред ним имя Господа Иисуса Христа. Они говорили между собою: «Если благоугодно будет Господу нашему Иисусу Христу, чтобы мы умерли за имя Его святое, то в награду за это мы сподобимся видеть Его и будем пребывать с Ним вечно».

Когда же мать их, опасаясь, как бы дети ее, устрашившись мук, по примеру других не предались бы служению идолам, по сей причине медлила исполнить их просьбу – до того времени господа не знали, что они христиане, – то сыновья ее сказали ей:

– Что же ты медлишь? Чего ты боишься? Разве ты не знаешь, что говорит Писание? «Буду говорить об откровениях Твоих перед царями и не устыжусь» (Пс. 118:46).

Однажды Катулл откуда-то возвращался в обеденный час домой. Встретить его вышли оба брата, Кириак и Феодул, и сказали ему:

– Добрый час, тебе, господин видимых тел наших: господин же невидимых душ наших есть Господь Иисус Христос, пребывающий на небесах, Бог истинный.

Катулл весьма удивился их словам и сказал:

– Эти юноши потеряли рассудок: они произносят странное и незнакомое мне имя Иисуса Христа, называя его богом и Господом. – Затем, обращаясь к слугам, сказал: – Позовите ко мне отца и мать этих юношей. Слуги тотчас пошли и, не найдя отца, привели одну мать юношей.

Катулл спросил ее:

– Где твой муж?

Она отвечала ему:

– Не ты ли послал его для какой-то работы в селение Тритонию?

– Если бы и вы были с ним сейчас в Тритонии, – сказал Катулл, – то вы не смутили бы меня вашими речами о боге, которого вы исповедуете, и о котором ни я, ни другие никогда ничего не слыхали. Впрочем, теперь я не хочу испытывать вас; но когда Терция разрешится от бремени и я буду по этому случаю приносить великой богине нашей Фортуне благодарственную жертву, тогда я испытаю вас.

И тотчас приказал святую Зою с детьми ее отправить к мужу в Тритонию.

Мать и дети, переселившись туда, радовались и веселились, вспоминая в пении и разговоре, слова Святого Писания: «Господь – пастырь мой; я ни в чем не буду нуждаться. Он покоит меня на злачных пажитях» (Пс. 22:1-2), и еще: «Ты избавил душу мою от ада» (Пс. 85:13) и «…избавил душу мою от смерти» (Пс. 114:7). (Святые в душе считали дом своего господина – адом, Катулла – смертью, идолов – адским огнем.).

Но вот – родился у Катулла сын. Все горожане радовались и праздновали вместе с Катуллом день рождения у него сына, принося своей богине Фортуне благодарственные жертвы. В это время святая Зоя молилась Богу, прося Его дать мужу и детям ее силы мужественно перенести свой подвиг. Между тем Катулл в конце пира сказал своей жене, Терции:

– Пусть повеселятся на нашем празднике все домашние и рабы наши.

Она же отвечала ему: