Проснувшись, человек сей удивлялся виденному и, поверив сказанным ему словам, тотчас же взял дочь и поспешил к чудотворной воде. Там он нашел множество людей, черпающих сию воду, крещающихся в ней и получающих исцеления от своих болезней. Он спросил их:

– Кого призываете вы, омываясь этой водой?

Те ответили ему:

– Мы призываем имя Отца, и Сына, и Святого Духа, призываем в помощь и святого Архистратига Михаила.

Тогда человек тот, возведя очи свои к небу и воздев руки, сказал:

– Отче, и Сыне, и Святый Душе, Боже христианский, помилуй нас! Святый Михаиле, слуга Божий, помоги и исцели дочь мою!

При сем он почерпнул воды из источника и влил ее с верою в уста дочери; тотчас же связанный немотою язык ее разрешился на славословие Божие, и она ясно проговорила:

– Боже христианский, помилуй меня! Святый Михаиле, помоги мне!

Все бывшие там удивлялись силе Божие и, прославляя Святую Троицу,

величали помощь святого Архистратига Михаила. Эллин же тот, видя, что дочь его исцелилась, чрезвычайно обрадовался и немедля крестился вместе со своею дочерью и всеми домашними своими, пришедшими с ним. В знак своей благодарности он построил над чудотворным источником прекрасную церковь во имя святого Архистратига Михаила, Воеводы Небесных Сил. С великим благолепием украсив сию церковь и немало помолившись в ней, эллин тот возвратился к себе домой.

В 90-й год от построения сей церкви пришел туда из Иераполя десятилетний отрок, по имени Архипп; родители его были ревностными христианами и воспитали сына в благочестии. Архипп стал жить при церкви святого Архистратига Михаила, исполняя при ней пономарскую службу. Отрок сей начал руководствоваться в своей жизни таким правилом: с того времени, как он поселился при той церкви, служа Богу, он ничего не внушал из мирских кушаний и питий: ни мяса, ни вина, даже хлеба он не ел, но питался одною пустынною зеленью, которую сам собирал и варил; пищу принимал он один раз в неделю и то без соли, питием же для него служило лишь незначительное количество воды. Через такое воздержание сей отрок умертвил свою плоть, и в таких добродетелях неизменно пребывал от юности до самой старости, всею душою приобщаясь Богу и уподобляясь житию бесплотных. Одежда его была очень бедна: он имел только два вретища[215], из которых одно носил на теле, а другим покрывал свою постель, устланную острыми камнями. Он покрывал ее вретищем для того, чтобы входившие в его жилище не видали, что он спит на острых камнях; изголовьем же для него служил небольшой мешок, наполненный тернием. Такова была постель сего блаженного подвижника. Сон же и отдых его состоял в следующем: когда он чувствовал потребность во сне, то ложился на камнях и остром тернии, – так что это было скорее бодрствование, чем сон, и отдых его был более мучением, чем покоем. Ибо какой отдых для тела – лежать на твердых камнях, и что за сон, когда голова почивает на остром терновнике? Каждый год Архипп переменял свою одежду: тем вретищем, которое носил на теле, он покрывал свою постель, а которое было на постели, он надевал на себя; по прошествии года он опять переменял те вретища. Так, не имея покоя ни днем, ни ночью, он умерщвлял свое тело и соблюдал свою душу от сетей вражиих. Проходя столь тесный и прискорбный путь жизни, блаженный Архипп, взывая к Богу, молился:

– Не попусти мне, Господи, порадоваться на земле суетною радостью, да не увидят глаза мои никаких благ мира сего, и пусть не будет для меня никакой отрады в сей временной жизни. Исполни, Господи, очи мои слез духовных, дай сокрушение в сердце моем, и благоустрой пути мои, дабы мне до конца дней моих умерщвлять плоть мою и поработить ее духу. Какую пользу принесет мне сия бренная плоть моя, созданная из земли? Она, как цветок, утром расцветает, вечером же засыхает! Но дай мне, Господи, усердно трудиться над тем, что полезно для души и для жизни вечной.