Между прочим, соль в XVI веке – главная валюта, основная ценность государства. Те, кто в этом сомневается, может, если повезет, заглянуть в главное соляное хранилище тех лет. Расположено чудо сие и по сей день прямо под московской улицей Солянка, где ныне находится (согласно информации из передачи Московского телеканала) одно из хранилищ Главного Резервного Фонда России. Заглянуть, чтобы полюбоваться целым подземным городом, кирпичные стены которого, кажется, до сей день способны выдержать если не взрыв ядерной боеголовки, то уж как минимум осаду двадцатилетнюю с применением корабельной артиллерии. Посмотреть (по телевизору показывали и это) на широкие подземные прошпекты, по которым запросто, не задевая друг друга разъезжаются две груженные с верхом телеги… Так вот… К счастью, все на земле этой рано или поздно, так или иначе, заканчивается. Закончились, в конце концов, и тягостные годы неволи для ссыльных тех угличан. Со всей неизбежностью встал тогда перед ссыльными вопрос: что делать дальше? Возвращаться в родной Углич? («Дома – и солома сьедома!»). Но там, поди, уже и пепелища родимые травою по макушку позаросли? К цыганке ходить не надо, чтоб догадаться о том, что думали об этом тогда далекие мои предки. Что наверняка посылали вскладчину, что называется, сбросившись или с оказией какой, но предварительно обязательно снаряжали лазутчиков, следаков на родину, дабы те посыскарили как там, да что… Чтобы повызнали, ждут их или нет…

Не сомневаюсь также в том, что невеселые получены были с родины вести, что самое печальное донесли вернувшиеся сыскари: мол, родители, если у кого и оставались, умерли от старости, болезней и переживаний, дети малые выросли или сгинули, а женки уже нашли себе других кормильцев – поильцев, из числа тех, кто поближе (с глаз долой – из сердца вон!), или поразъехались кто куда. Вот тогда, на сходе общем, малым землячеством своим и сделали для себя угличские тот тяжелый, но единственно возможный в тех обстоятельствах выбор – от добра добра боле не искать, а обживаться тута, где Бог дал.

Механизм такого расселения, технологии подобных миграций стары как мир, и непрерывно воспроизводимы на протяжении всей истории российской. Далеко за примером ходить не надо: вот семейство Курановых, что из города Рыбинска, вынужденно оказалось в Башкирии в войну. И осталось жить на новой родине. Скорее всего, точно так же поступили в том далеком своем времени и угличские сидельцы.

Как и всегда, когда решают обустраиваться на новом месте, первым делом это самое место выбирают. Требования наверняка должны были быть следующими:

– Близость реки. Река – кормилица, поилица, река – основная связь с окружающим миром. Зимой – по льду, летом – на лодках. Река – это и «почта», и «гастроном» и «кладовая» и «междугородняя трасса».

– Обилие лесов, обилие лесов. Это – будущее жилье, отопление, пища (мясо, грибы, ягоды), это – основной производственный комплекс (лыко, мед, зверодобыча), это бечева, которую тогда можно было легко обменять на диковины цивилизации – гвозди, порох, упряжь, оружие, да мало ли на что еще. Это же и главный источник «валюты» – мех (белка, куница, соболь), и «аптека» (травы, ягоды, медвежье и кабанье сало).

– Наличие неподалеку выходов на поверхность солевых пластов (главной, повторюсь, ценности того времени).

– Наконец, желательно, чтобы новая родина, пускай, отдаленно, но напоминала бы бывшую. Наверное, место, избранное ссыльными для поселения (будущее село Федорцово) сполна отвечало вышеперечисленным требованиям. И – пошло строительство: лес валили, важили, корчевали, потом на образовавшихся в результате этого лядах (местах, освобожденных от леса, на полянах посреди тайги, пармы), ставились избы, сараи, сенники, бани, загоны для скотины, амбары для хранения припасов. Постепенно, методом народной дипломатии началось взаимовыгодное общение с населением окрестных поселений, натуральный обмен и денежное обращение, сватовство, сродство. А кем, скажите, были эти пришлые, пригнанные под конвоем люди для аборигенов, сиречь, жителей местных? Как старожилы вишерские могли промеж себя величать этих новопоселенцев, что из города Углича? Да Угличскими, конечно же! Независимо от того, какие бы там эти сноровистые новосельцы промеж себя фамилии не носили. «Надо будет съездить, паря, днями к угличским, а то у нас мед, бражка закончились (варианты: за лыком, за берестой, за дегтем)». Или: «Ой, смотрите, опять угличские приехали!»