– Ты уверена?

– На все сто. Но даже не это самое страшное.

– А что же тогда самое страшное?

– А то, что у него с этой бабой все серьезно. Знаешь, а я ведь каждый день жду, что он придет домой и скажет о том, что уходит из семьи.

Почувствовав Светкино замешательство, я подумала, что не стоит грузить ни в чем неповинного человека, который, по всей вероятности, уже хочет спать, своими проблемами, и повесила трубку.

Светка перезвонила ровно через минуту и спросила обиженным голосом:

– Ксюша, ты чего трубку кидаешь?

– Я ее не кинула, а положила.

– Тогда зачем ты ее положила?

– Мне твоя жалость не нужна.

– А кто тебя пожалеет, если не я? Ты же сама себя истязаешь и мучишь. На тебе лица нет. Загулял мужик, с кем не бывает. Перебесится и вновь вернется в семью.

– А если не перебесится и не вернется?

– Вернется, – утвердительно ответила Светка. – Просто сейчас временный кризис, но я уверена, что вы с Пашкой его легко переживете. Выше голову, никаких слез, почти все через это проходят. И никаких выяснений отношений. Не провоцируй его на скандал. Наберись мудрости и терпения. Пусть та, другая, знает, что тебя сломить невозможно. В любом случае страсть пройдет, а твоя с Пашкой любовь останется. Ты знаешь, в жизни случается всякое, поэтому за семейное счастье можно и побороться.

– Каким образом? – поинтересовалась я у подруги.

– Терпением, – не раздумывая, ответила та.

– Да на черта нужно такое терпение? А куда же я засуну свое самоуважение?

– Пока придется его спрятать куда подальше, но это до тех пор, пока эта ситуация не разрулится. Как только это произойдет, ты его вновь достанешь и напомнишь своему Пашке, кто в доме хозяин.

Услышав, что в замке поворачивается ключ, я тут же пожелала Светке спокойной ночи и направилась в коридор.

Снимающий ботинки Павел посмотрел на меня безразличным взглядом и, пробурчав «привет», откровенно зевнул и направился в ванную комнату.

Я бросилась следом за ним и, плохо скрывая волнение, спросила как можно более дружелюбным голосом:

– Ты есть будешь?

– Нет, – пробурчал он и включил кран с водой.

– Ты что, не голоден?

– Я поел.

– Где? На работе? – ехидно спросила я.

– В ресторане.

– С кем?

– С партнерами по бизнесу.

В этот момент Пашка повернул голову в мою сторону и раздраженно спросил:

– Послушай, у тебя все? Допрос закончился? Ты что за мной хвостом ходишь? Я могу руки спокойно помыть?

– Конечно, можешь, – окончательно растерялась я.

– Тогда что ты стоишь?

– Мне уйти?

– Будь так любезна, закрой дверь с той стороны. Ты не представляешь, как я буду тебе благодарен. Если я сейчас на унитаз сяду, ты тоже будешь смотреть на меня все тем же взглядом и доставать теми же вопросами?

– Извини, – только и смогла сказать я, но все же перед тем, как выйти из ванной комнаты, не выдержала и грустно произнесла: – Просто я думала, ты голодным придешь. В холодильнике заливное из рыбки. Я сама делала.

– Послушай, я же тебе сказал, что не голоден.

Паша произнес эту фразу с таким раздражением, что я тут же вышла из ванной, достала из кармана халата носовой платок и смахнула слезы. Дошла до середины комнаты, затем развернулась и уже более уверенным шагом вернулась обратно, распахнув дверь нараспашку. Пашка сидел на унитазе, держал в руках газету и смотрел на меня изумленным взглядом:

– Послушай, дорогой мой муженек! Я не знаю, с какой бабой ты путаешься в последнее время, но какой бы она ни была, запомни – я лучше! Я лучше ее!!! – прокричала я истеричным голосом и, увидев, что ошалевший от моей дерзости муж уронил газету на пол, процедила сквозь зубы:

– Смотри, с унитаза не упади, а то дерьмом, которое из тебя лезет, стены запачкаешь.