– Ну, дак а я о чём толкую! Посажу семку! Будет на подоконнике расти, да глаз радовать!

– Чей?

– Чего?

– Глаз

– Мой и твой! Вот же, – ступня!

– Так. – старуха уставилась на кулёк. – Ты что же, старый? – она недобро перевела взгляд на старика. – Подсолнухи собрался растить?

– Во, дошло-то то до корыта! Я уж с час о чём толкую!

Старуха молча подошла к окну и растворила настежь створки:

– Ну-ка, подь сюда. Глянь, чего там?

Старик суетливо подошёл, выглянул:

– Чего?

– Того! – взорвалась старуха. – У нас весь огород в этих желтушных сорняках! А ты удумал ишо в хате эту дрянь приютить?!

Старик кивнул в окно и обижено засопел:

– Так то ж сорняк. Они ж дикие.

– Ди-ки-е? – старуха подбоченилась. – Вон о как!? А твои семки в кульке, ты думаешь, – Зинка сама родила, что ль?

– Скажешь тоже! – старик усмехнулся и почесал плешь. – Зинка сказала, что у неё редкий вид. Как там? … – старик закатил глаза и покопался в остатках мыслей. – А, во! Вспомнил. У-ни-каль-ные.

– Вот уж кто здесь уникальный, так это ты, олух старый. Сколько она содрала с пня трухлявого?

– С какого пня? – не понял старик.

– С того, что стоит предо мной.

– А! С пня-то… 50 целковых.

– Тю! Вот, дурень! Лучше б чекушку купил!

– Так что ж?! – старик оживился. – Можно и чекушку! Я бы сбегамши!

– Сиди уж. – отрезала старуха. – Расти свой подсолнух. Сбегамши он… От окошка до печки с час ходит, а тут он сбегамши…