Жибек покачала головой, сглотнув комок в горле. Она была благодарна подруге, но страдала от унизительности своего положения.

– Я очень признательна тебе, правда, но я просто не вынесу этого.

– Я уже приняла решение, – мягко предупредила ее Анар. – Мой муж уважает мое мнение, поэтому я не сомневаюсь, что он тоже согласится. А что касается платьев, то у меня их множество, почти совсем новых. Я одолжу их тебе…

– Ни в коем случае! – вспыхнула Жибек. – Пожалуйста, Анар, – умоляюще сказала она, испугавшись, что может показаться неблагодарной. – Оставь мне хоть немного гордости. И кроме того, – добавила она с легкой улыбкой, – я вовсе не так уж несчастна, как ты, кажется, думаешь. У меня есть ты. И у меня есть свой дом.

– Я знаю, – сказала Анар. – Но я также знаю, что ты не можешь оставаться здесь всю свою жизнь. Тебе необходимо строить свою личную жизнь, не хорони себя в этих четырех стенах! Когда ты приедешь ко мне в Алматы, тебе вовсе нам обязательно будет куда-то выезжать, если ты этого не хочешь. Мы просто будем все время вместе. Я так соскучилась по тебе.

– Ты будешь слишком занята, чтобы уделять мне внимание, – сказала Жибек, вспомнив круговорот развлечений, которыми были отмечены их когда-то веселые выходные проведенные вместе с Анар в Алматы.

– Я не буду так уж занята, – сказала Анар, и глаза ее загадочно заблестели. – Я жду ребенка.

Жибек обняла подругу.

– Я приеду! – согласилась она прежде, чем успела как следует обдумать свое решение. – Но я ведь могу остановиться в доме своего дяди, если его в это время не будет в городе.

– У нас, – упрямо сказала Анара.

– Посмотрим, – так же упрямо проговорила Жибек и тут же восторженно рассмеялась. – Ребенок!

– Извините, – прервала их Айман апа , входя в гостиную. – Только что прибыл ваш дядя, – с огорчением в голосе доложила она. – Он хочет видеть вас немедленно в кабинете.

Когда Айман апа ушла, Анар вопросительно посмотрела на Жибек.

– Зачем Ильясу няня, и кто это женщина, которая представилась как Арайлым, и молодая девушка, правда я не запомнила ее имя… Ты распустила всю обслугу?

– Они моя семья, – ответила Жибек. – Пока не пропал Марат, мы сократили их, оставив только водителя и садовника и няню, но мой дядя всех их уволил. Он сказал, что они не нужны нам, изучив состояние наших дел, он разъяснил мне, что мы не в состоянии платить им заработную плату. Тем не менее, Айман апа все же осталась, – добавила она, улыбнувшись. – Она прожила в этом доме всю свою молодость. Затем мы решили перевезти с Алматы ее дочь. Для них это такой же дом, как и для меня.

Встав на ноги, Жибек подавила в себе всплеск страха, который был не более чем обычным рефлексом на дядю.

– Это не займет много времени. Бекжан ага не любит оставаться здесь дольше, чем того требует крайняя необходимость.

Айман апа зашла под предлогом того, что ей нужно захватить поднос с чаем, и дождалась ухода Жибек. Когда она удалилась на достаточное расстояние, чтобы не слышать их, она обратилась к Анар, которую помнила еще взъерошенной девочкой, носившейся по комнатам в мальчиковых бриджах.

– Прошу простить меня, – она говорила официальным тоном, но на ее добром старом лице была написана искренняя озабоченность, – Айналайын, как я рада, что ты здесь, особенно сейчас, когда сюда приехал Бекжан?

– Ну что вы, Рахмет, Айман апа. Я тоже рада снова увидеть вас. А что, с Бекжан ага связано что-нибудь неприятное?

– Похоже, что на этот раз да.

Она замолчала, чтобы подойти к дверям и выглянуть украдкой в коридор, затем вернулась к Анаре и доверительно сообщила:

– Нам с Гулдерай – это моя дочка – что-то не понравилось, как он сегодня выглядит. И еще, – заявила она, взяв в руки чайный поднос, – Я осталась здесь не ради личной выгоды. – На бледных щеках Айман апа выступила краска смущения, и голос стал хриплым от обуревавших ее чувств. – Я осталась ради нашей Жибек. Бабушка очень стара и уже совершенно не понимает того, что происходит вокруг. Жибек рано лишилась матери. Она выросла на моих глазах. Понимаешь, ведь я – все, что у нее осталось.