– Получается, что представление человека о земной жизни без него тоже становится своего рода представлением об иномирье?

– Да. Ведь земная жизнь тоже постепенно меняется, и представить себе её заранее в изменившимся без тебя виде вряд ли возможно. А сам ты в это иномирье попасть не можешь.

Поскольку возраст у меня пока что нулевой, для меня сегодняшняя жизнь могла бы стать иномирьем, куда я попал из ниоткуда. Но при создании автор наделил меня некоторой памятью – если не персональной, то общекультурной.

Для меня важно будущее человечества с его библиотеками. Однако, если мир сотворён Творцом, если жизнь отдельного человека не прекращается, словно мыльный пузырь, а переходит в нечто другое, то в этом другом не должна исчезнуть душа человечества – его культура.

Значит, такая крошечная частица этой культуры как отдельный персонаж отдельной книги имеет свой шанс на продолжение существования – может быть, совсем в другой форме. Интересно, в какой.

Не стоит претендовать на знание иных миров, но нет никакого резона отказываться от догадок о них. Из собственных догадок и догадок-свидетельств и складываются у нас представления о свойствах иномирья – иногда смутные или невыразимые, иногда образные или метафорические, иногда затаённо-интуитивные.

Те из представлений об иномирье, которые достигают широкого распространения, становятся важными элементами культуры человечества. Они не относятся к области достоверного знания, что не умаляет их значения. Зато они затрагивают самые существенные для человека жизненные ориентиры: веру, этику, надежду и ещё немало что.

Таким образом, озарения, образы и фантазии неминуемо являются значительной частью культуры нашей земной жизни. Можно признавать или не признавать ту возможную реальность, которая за ними стоит, но их присутствие в нашей культуре сомнению не подлежит.

– То есть не имеет значения, реально иномирье или является вымыслом?

– Это, конечно, имеет значение. Просто надо признать, что кто-то может придерживаться одной точки зрения, а кто-то другой.

Вот! И у меня нет резона отказываться от догадок о библиотеках в иномирье. Тем более, что эта догадка моим автором уже эскизно продумана в одной из других книг, гораздо менее занудных. Там у него, кстати, персонажи ведут ещё более полноценную жизнь, чем до иномирья: с ними и пообщаться можно.

Если эта догадка авторская удачна, то я уже почти готов к иномирью.

Только осталось справиться с моей работой в это книге, как подсказывает мне автор… Да ладно, постараюсь. Не зря же я сказал про почти.

Здесь мне хочется сказать лишь о нескольких произведений такого рода – разных по жанру и по авторским подходам. Схожи они тем, что опираются больше на образы и метафоры, чем на рассуждения и доказательства. А главное – наполнены искренними представлениями автора о том, что не известно нам рационально. Это художественно преломлённые представления, но по интуитивно-личностной природе они могут восприниматься, как своего рода свидетельства об иных мирах. Свидетельства совершенно различные, но их согласованность друг с другом вызывала бы большие сомнения: ведь речь идёт о неизвестном.

Данте Алигьери «Божественная комедия»

Эта замечательная классическая книга не очень проста для чтения, поскольку требует внимания и эрудиции. Но она прекрасно показывает, как интуитивные поэтические озарения могут сочетаться со взглядами и религиозными представлениями человека. Образное, метафорическое и аллегорическое мышление задействованы здесь максимально. Это делает поэтическую трилогию (и нужно прочитать все три части) и выдающимся художественным произведением, и примером разностороннего свидетельства о виденье иномирья автором.