— Ника, — сглатывает парень. — Ты прости, но выхода нет. Если сейчас подкину отцу проблем, он точно взбесится, помогать не станет. Такой период. Выборы скоро. Кругом напряг.

— Артур, — прочищаю горло. — Я — не твоя вещь. Ты не можешь мною расплачиваться.

— Прости, — вздыхает. — Ты же видишь, я ничего не решаю.

Ситуация кажется до такой степени жуткой и абсурдной, что не хватает слов для выражения собственных мыслей.

— Пакуйте его, — приказывает незнакомец.

— За что, шеф? — спрашивает один из мордоворотов. — За кокс или за мокруху?

— За все сразу.

— Нет! — вопит Артур, когда ему заламывают руки за спину. — Вы кто такие? Вы не имеете права!

Перед его глазами возникает полицейское удостоверение. На запястьях защелкиваются наручники.

— Я же отдал ее, — бормочет парень. — Я согласился.

— В том и затык, — хмыкает незнакомец. — У тебя не хватило яиц защитить свою девчонку. Тогда на кой черт свобода такому ничтожеству?

Артура выволакивают за дверь.

Эти мордовороты действительно служат в правоохранительных органах или удостоверения липовые?

Черт, надо переживать совсем о другом. Все покидают комнату. Я остаюсь наедине с незнакомцем, который пожирает меня голодным взглядом.

3. Глава 3

— Вам лучше отпустить меня прямо сейчас, — говорю, стараясь, чтобы голос звучал максимально уверенно и твердо. — Я сотрудник международной благотворительной организации. Если вернете сумку, которую забрали ваши люди, покажу вам именной пропуск. Предлагаю разойтись и забыть о сегодняшнем инциденте как о досадном недоразумении. Я не стану предъявлять никаких претензий.

Незнакомец издевательски выгибает бровь. Больше никакой реакции на мои слова не показывает. Выражение его лица никак не изменяется. Хищное. Опасное. Лишь глаза вспыхивают ярче. И от этого жар опаляет мою заледеневшую кожу.

Ему наплевать. Абсолютно. Я могу рассказывать, что угодно. Все будет так, как он захочет. Вряд ли меня вообще слушают и воспринимают всерьез.

— Я в курсе, — вдруг разрывает тишину незнакомец. — «Первый гуманитарный корпус». Твой босс предлагал мне крутую схему по отмыву бабла, но я не привык воровать у детей. Там проект наметился по теме образования. Жирный куш.

— Простите, — хмурюсь. — Это явно ошибка. У нас действительно существуют разные программы помощи детям, только бюджет заранее обозначен, каждая статья расходов отмечается в финансовых отчетах. Вероятность кражи исключена. Ведется строгий аудит. Поверьте, мой руководитель при всем желании не сумел бы ничего позаимствовать из полученных от доноров средств.

— Ну как скажешь, — усмехается, заставляя меня усомниться в собственных словах и почувствовать себя идиоткой, после бросает взгляд на часы и заключает: — Твою сумку доставят сюда через двадцать пять минут.

— Почему именно такой срок? — спрашиваю изумленно.

— Проверка идет, — невозмутимо пожимает плечами.

— Вы роетесь в моих вещах?

— Там много интересного, — отвечает так, будто это все объясняет, саркастически прибавляет: — Тебе ли не знать?

— Там мои личные вещи, — ладони сжимаются в кулаки. — На каком основании вы проводите подобный обыск?

— У вас все работники носят газовые баллончики? — выдает вкрадчиво. — Кстати, отличный выбор. Фирма гарантирует высокое качество.

— Это для защиты от бешенных собак.

— Разве в центре столицы есть проблема с бездомными псами?

— Вы задаете слишком много вопросов, — выпаливаю раздраженно, совершенно забываю, где нахожусь. — А нужно просто открыть дверь и выпустить меня.

— Нет, — холодно говорит он.

— Нет? — едва способна побороть желание расцарапать его самодовольную физиономию, прижимаю руки к бедрам, пытаясь успокоиться.