– Извините, я задумалась. Повторите, пожалуйста, – краснея, попросила она.

– Ага, замечталась, скорее, – прошипела сзади Рогозина.

Юрий Борисович, сорокалетний физик, которого ученики за сварливый, желчный и зловредный характер прозвали Ящером, неожиданно для всего класса не стал язвить по своему обыкновению, а вполне благодушно повторил вопрос:

– Напомните нам, Микаэла, формулу, по которой вычисляем среднее значение мощности переменного тока.

Она на мгновение замешкалась, пытаясь вспомнить домашний параграф. Обычно Юрий Борисович тут же начинал раздражаться, считая, что все, как и он, обязаны знать физику наизусть. А сейчас терпеливо ждал. Похоже, даже готов был ей подсказать, но Мика и сама сообразила:

– Сила тока во второй степени умножить на сопротивление.

Юрий Борисович одобрительно кивал каждому её слову, а под конец и вовсе расщедрился на похвалу.

После урока даже подшучивали, что Ящер повёлся на красивые глазки новенькой.

Седьмым уроком была алгебра. Проходили степенные функции. Мика, как прирождённый гуманитарий, математику брала исключительно измором. Вот и сегодня после объяснений учителя у неё осталась уйма вопросов: почему функция ограничена сверху, а не снизу. Откуда бертся значение и как получить производную. Поскольку урок был последний, математичка согласилась задержаться и разобрать с ней то, что она недопоняла.

В раздевалку Мика спустилась, когда в школе никого из класса уже давно не осталось. Ну, так она думала. Взяла плащ, на ходу накинула, пересекла вестибюль. Но перед самыми дверями, ведущими на улицу, она на миг приостановилась, чтобы застегнуть пуговицы и завязать пояс у плаща, и услышала знакомые голоса. Это просто дежавю какое-то.

Там, на школьном крыльце разговаривали двое – Колесников и Соня. Точнее, спорили, даже ссорились. А она, получалось, снова их подслушивала, пусть и ненароком. Прямо ирония какая-то…

– Да я серьёзно не пойму, что такого-то? Чего ты с самого утра бесишься?

– То есть ты реально не понимаешь, да? Мы вроде как встречаемся, нет?

– Ну.

– Что ну?!

– Ну встречаемся.

– Тогда какого хрена…?! – резко повысила голос Соня. – По-твоему, это нормально – то, что ты пошёл к своей бывшей в гости? Без меня причём!

– Тебе тоже хотелось пойти к моей бывшей?

– Несмешно!

– Да хватит тебе заводиться. Вера же там не одна была.

– Да! Не одна! Там же ещё была новенькая!

– А она здесь при чём?

Мика уже собиралась выйти на улицу, даже приготовилась пройти мимо этой парочки так, словно их там нет, но тут сразу застыла… О ней же говорили – очень хотелось про себя послушать.

– А по-моему, это-то как раз и при чём! И к Тише ты потащился из-за неё. И вообще с того дня, как она пришла в наш класс, ты постоянно на неё пялишься! Все глаза уже смозолил. Что я не вижу, что ли?

– И что с того? На кого хочу – на того смотрю.

– О, даже так? – Соня уже срывалась на крик.

– Слушай, ну хватит мне мозг выносить по всякой ерунде.

– Ерунде? Хочешь сказать, что она тебе не нравится?

Мика застыла в ожидании, даже дыхание затаила. Но он почему-то не отвечал. Почему?

Чёрт, как же нехорошо всё это. Особенно, что она вот так подслушивает, аж самой от себя противно.

Она уже потянулась к ручке, как дверь вдруг резко распахнулась.

– Всё мне ясно, – расстроенно и зло выпалила Соня и шагнула через порог.

Мика от неожиданности отпрянула, но они всё равно столкнулись – в тесном тамбуре места для маневров не было.

– А! Куда прё… – прикрикнула Соня, но осеклась, а затем зашипела: – Ты! Ты подслушивала!

Боже, какой конфуз! Мика почувствовала, что стремительно и густо краснеет. И не придумала ничего лучше, как молча пройти мимо неё и мимо Колесникова с каменным выражением лица.