Прикончив в одного бутылку водки в местном клубе, я уже ничего не чувствовал, продолжая проживать самый черный день в своей жизни. Я выгорел до сажи в легких. Некогда большое горячее сердце превратилось в обугленный комок.

Слёз не осталось, да и сил плакать тоже, итак, три дня выл, как раненный зверь, один на один со своим горем.

Не стал противиться, когда бармен в честь заведения сунул мне зажигалку и пачку сигарет. Спрыгнув с высокого барного стула, я вышел на крыльцо, по назначению использовав неожиданные дары.

Крохотный огонек на другом конце сигареты породил странное нехорошее предчувствие в груди.

С обеда погода портилась. Несколько минут назад начал накрапывать холодный противный дождик. Кто-то на похоронах обмолвился, что к ночи обещают ураган. Вдруг осознал, что останусь в полнейшем одиночестве в грозу. Я ненавидел грозу, и походу она решила отплатить мне той же монетой.

- Дёма, прими мои соболезнования…

Вздрогнул, встречаясь взглядом с наигранно-печальными глазами Лены Филимоновой. Я коротко кивнул, уже собираясь отправиться домой, когда нас чуть не сбил с ног неожиданный порыв ледяного ветра.

- Я понимаю, как тебе трудно. Хочешь, составлю компанию?! – девица наклонилась к моему уху, проведя кончиками пальцев по заросшей щеке.

Сука. Какая же ненасытная тупая сука, думающая только о собственном удовлетворении.

- Лен, можешь дать телефон Снежаны?! – сделал огромное усилие, чтобы голос прозвучал в меру трезво и дружелюбно. – Она отчего-то не пришла на бой, и сегодня на похоронах не было…

- А с чего ты взял, что Снежка не видела бой?! – Филимонова прищурилась. – Мы с ней вместе смотрели с галёрки, только когда тебя нокаутировали, Королева покачала головой, сказав, что каникулы закончились, а на следующее утро укатила в Москву.

- Каникулы закончились? – повторил осипло.

- Угу. Ну, а на что ты рассчитывал, сельский мачо?! Снежка девка видная, в столице уж точно не пропадет! Зато я могу задержаться еще на недельку. Как тебе такой расклад, Дёмочка?! Хочешь, утешу? – проворная ладонь пробралась под края черной футболки.

Я поморщился от оглушительного раската грома. В этот миг хлынул дождь, а небо разделила на части ослепительная зигзагообразная молния.

- Дём, может, к тебе…?! – последнее, что услышал, сорвавшись с ног.

Сил терпеть не осталось, а боль, как выяснилось, никуда не ушла. Она лишь на время утихла, вдруг накатив такой мощной волной, что смыла последние остатки самообладания.

Я вновь превратился в пятилетнего мальчишку, потерявшего самого близкого человека, только теперь гроза выступала в роли союзницы, маскируя непрошенные слезы…

Бежал, не разбирая дороги, за считанные секунды промокнув насквозь, а боль лишь нарастала, ломая кости, вырывая с мясом жилы, перемалывая меня в муку…

А потом я увидел дым в конце нашей улицы, и сразу все понял.

Пробежав еще несколько метров вперед, обнаружил, что наш сарай полыхает, как спичка, и огонь с него уже перекинулся на крышу дома, не оставляя ни единого шанса на спасение хоть какого-нибудь имущества.

- Хорошо, что ты этого не увидела, ба. Покойся с миром, – прошептал, кривя губы в отчаянной безумной полуулыбке.