Так вот, почему все родственники Данияла проигнорировали их свадьбу! Ну ясно, кто захочет портить отношения с Шамилем Баграевым?

— Но, Дан!..

— Девочка моя, — он поймал ее руки и прижал ладони к губам, — пойми, я Зарему знаю с детства. Она с моими сестрами в песке игралась, она росла на моих глазах, она для меня больше сестра, чем женщина.

— Так почему ты раньше не отказался?

— Когда мать умерла, мне было пять. Отец женился и отправил меня в закрытый пансион, там я закончил школу, а потом поступил в Кембриджский университет. За все это время я приезжал домой буквально несколько раз, чаще отец меня проведывал, и каждый раз я ему говорил, что не собираюсь жениться на Арисхановой. Но у меня до тебя не было серьезных отношений, а теперь, когда я собрался жениться, я отправил отцу приглашение на свадьбу, ему и Аминат, его жене. И я говорил с Арисхановым, Дана, я сам ему позвонил и принес свои извинения.

— И что он ответил?

— Он меня обматерил, — улыбка Дана была больше похожа на оскал. — А вчера я отправил отцу снимки нашей свадьбы, твои снимки, Даночка…

Она погладила его нахмуренный лоб и поцеловала, Дан притянул ее к себе и некоторое время они целовались, пока дыхание у обоих не сбилось, а ласки не стали настойчивее.

— Пойдем в номер, — хрипло сказал Даниял, и на время Данке стало не до обсуждений мужниной родни.

***

Июньский день выдался неожиданно прохладным. Сегодня они отмечали пять дней своей совместной жизни — юбилей, по утверждению Дана — в том самом загородном доме, который снимал Баграев.

Улетая в Цюрих, он не стал расторгать договор аренды, оставил дом за собой и оплатил наперед арендную плату. Из номера для молодоженов они со всеми розами перебрались к Баграеву, и уже два дня жили за городом.

Даниял разжег камин, они постелили на пол толстый плед, набросали подушек, пили вино с сыром и занимались перед камином любовью. А в промежутках выбирали, куда полететь в свадебное путешествие.

— Ты же серфер, где лучшие места для серфинга? — Данка влезла в интернет. — Бали, Филиппины, Доминикана…

— Дана, — муж перекатился на спину и заложил руки за голову, — какой серфинг? У нас медовый месяц. Что мы там должны делать, знаешь? — и добавил изменившимся голосом: — Иди сюда…

Их уже довольно откровенные ласки прервал сигнал вызова. Дана потянулась, чтобы подать мужу телефон и прочла на экране «Father»*. Он нахмурился, принял вызов и коротко ответил на незнакомом Данке языке. Она хотела встать и выйти, чтобы не мешать, но неожиданно муж удержал ее за руку, притянул к себе и усадил между широко расставленных ног.

Данка вслушивалась в интонации и с удивлением понимала, что Баграевы не ругаются. Наоборот, в голосе Дана явно слышались нотки облегчения. И когда муж с задумчивым видом отложил телефон, Данка не утерпела:

— Это отец звонил?

Дан утвердительно кивнул, а потом наклонил голову, посмотрел на Данку и неожиданно улыбнулся.

— Он сказал, что долго размышлял о нашей свадьбе и понял, что готов принять наш брак, а знаешь почему? Твое фото увидел, Даночка. Ты очень на мою мать похожа — не лицом, а вот всем… Я не знаю, как объяснить. Погоди, — он порылся в телефоне и вывел на экран фото женщины в белом облегающем платье, и Данка ахнула. В самом деле, у них было что-то общее — фигура, овал лица, прическа… — В общем, он понял, что был неправ, вынуждая меня к браку с Арисхановой.

— Так он теперь приедет?

— Нет. Мы туда поедем. Нужна еще одна свадьба, Дана, у нас, чтобы все могли прийти. У нас так принято. Это всего лишь дань традициям, куколка, отец простил мне наш брак, но если мы откажемся от свадьбы, моя семья воспримет это как оскорбление. Зато, раз мы уже женаты, половину обрядов можно будет не проводить. Ты согласна, любимая?