Вайолет сразу же напрягается, но я быстро нахожу то, что ищу в заднем кармане ее брюк. Мобильный телефон. Открыв его, я с легким раздражением обнаруживаю, что он даже не защищен паролем. Отправив себе сообщение с ее номера, я кладу телефон обратно в ее карман, а Вайолет даже не пытается меня остановить.

Хочет сразиться на своих условиях?

Я отступаю, игнорируя желание увести ее куда-нибудь подальше прямо сейчас. Этот пещерный инстинкт приведет меня к неприятностям, а я должен быть терпеливым.

– Мы победим, – обещаю я.

– В противном случае ты отстанешь от меня.

Я уже поворачиваюсь в сторону своего столика, когда услышанный мною ультиматум проникает в мое сознание. Я не останавливаюсь и, черт возьми, даже не соглашаюсь с ним, потому что поражение для нас не вариант. Это особенно важно, с учетом того, что я планирую сделать после нашей победы.

Я всегда катаюсь лучше, когда на меня давят.

Вскоре мы собираемся на игру. И говоря «мы», я имею в виду почти всю танцевальную команду, половина которой находится в нашей с Уиллоу квартире. В тот момент, пока мы с Грейсоном перешептывались и он уговаривал меня встретиться с ним вечером, Нокс приглашал через Уиллоу всю чертову команду. Сперва Нокс невинно спросил, интересно ли нам с Уиллоу сходить на игру, но когда получил от нее ответ «возможно», то его тон быстро перерос в настойчивый. Я смело предположила, что, судя по покрасневшим щекам Уиллоу, решающую роль в этом деле сыграл его флирт.

Итак, Аманда и Джесс расположились на полу в комнате Уиллоу, используя одно из недорогих настенных зеркал для нанесения макияжа. Пэрис и я стоим в ванной, по очереди пользуясь плойкой для волос, а остальные девочки собрались в гостиной.

– Ты действительно собираешься надеть это? – с сомнением в голосе спрашивает Пэрис, морща нос, и я опускаю взгляд на свою голубую майку с изображением талисмана команды «Ястребов».

Кроме этой майки на мне только черный кружевной бюстгальтер, края которого слегка выглядывают по бокам, но поскольку на стадионе будет холодно, я планирую дополнить свой образ черной курткой и шарфом.

– Э… да, – отвечаю я, наклоняясь ближе к зеркалу и проводя ногтем под нижней губой, чтобы довести до совершенства контур темно-синей помады.

Сегодня я выбрала тени и тушь для ресниц в тон помаде, хотя обычно использовала такой глубокий цвет в макияже исключительно во время соревнований танцевальной команды и выступлений чирлидеров на футбольных и баскетбольных матчах. Макияж Пэрис похож на мой, только стрелки, выполненные с помощью подводки для глаз, более четкие, а помада – насыщенного красного цвета.

Однако это не вызывает у меня беспокойства в отличие от причин, по которым Пэрис вообще пришла сюда, ведь я ей не нравлюсь, и она никогда не делала из этого секрета.

– Мило, – замечает она и выпрямляется, а я в который раз отмечаю, что она на три добрых дюйма выше меня.

– Спасибо, – я ничего не могу поделать с раздражением в моем голосе. – Когда твои родители приезжают в город?

– Через две недели, – улыбается она. – На самом деле у них запланировано посещение благотворительного мероприятия в компании с сенатором Деверо, так что их приезд может превратиться в целое событие.

В целое событие? Я киваю, искренне не понимая, что она подразумевает под этим, однако это не имеет для меня никакого значения.

Все, о чем я сейчас думаю, это о том, что мне необходимо перестать быть жертвой Грейсона. Последнее, что мне нужно, – это попасть в его сети. И все же…

Какого хрена он от меня хочет?

Зачем он заставил меня кончить ему на пальцы на улице, где нас мог увидеть кто угодно? Когда я задаюсь этим вопросом, у меня возникает тревожное чувство, что он сделал это специально, для публики.