– Ты уверен?
– Вполне.
Сандра вцепилась в руку Эммы.
– Ты обещала меня не оставлять. Я никуда не пойду с этим мужчиной.
Эмма заметила, что её трясёт.
– Придётся. Регистрация на рейс началась…
Сандра стояла, не шелохнувшись. Вид у неё был растерянный. Эмма, испытывая к ней бесконечную жалость, произнесла как можно мягче:
– Поймите, меня внутрь не пропустят. Это сотрудник аэропорта, он вам поможет. Сандра, всё будет хорошо. Вот паспорт, деньги и билет. Положите в кармашек сумки. И давайте прощаться.
– Давай, – откликнулась Сандра холодно, на Ибрагима и вовсе не взглянула, развернулась и пошла вслед за работником аэропорта, который с её чемоданом был уже далеко впереди.
Супруги провожали её взглядом, пока она не скрылась из виду.
– Дай ей Аллах не заблудиться в этой жизни, – вздохнул Ибрагим.
Через несколько минут такси мчало их обратно в Хургаду.
Глава 7
Нейс встретил Сандру проливным дождём.
Никита прибыл в аэропорт заранее и встречал её в зале ожидания с цветами. Он видел, что кузина не очень рада ему. Когда он сделал попытку приобнять её, она выхватила у него цветы, почему-то вдруг резко отшатнулась и буркнула что-то невнятное.
«…Я что-то ляпнула не то…» – растерялась Сандра. Что именно она сказала, тут же забыла, но после её слов Никита стал каким-то грустным и встревоженным. Поправив на переносице очки, как он всегда делал в моменты смущения, лишь тихо произнёс: «С приездом, Саша». Она ничего не ответила и отвернулась. Он подхватил её чемодан, и они вышли из здания аэропорта.
По дороге до самого Дублина перекинулись парой ничего не значащих фраз, и Сандра была благодарна ему за это.
Телефон Никиты не умолкал: звонила Линда. Он отвечал на её вопросы, то и дело бросая на Сандру сочувственные взгляды, а затем неуверенно протягивал ей трубку. В такие минуты она предпочитала отворачиваться к окну или закрывала глаза, притворяясь спящей. Дождь хлестал, заливая стекло, поэтому ехали они очень медленно.
«Какая отвратительная погода…»
Очередной звонок матери вывел её из равновесия.
– Поговори с ней, Саш? – протянул ей трубку Никита в очередной раз. Она с трудом сдержала накатившую ярость и ответила, подбирая слова и стараясь не сорваться:
– Скажи ей, что я сама позвоню ей. У меня после самолёта голова раскалывается.
Никита был ошеломлён. Саша была его единственной кузиной, и с ней, всегда такой весёлой, милой и остроумной, прошло его счастливое солнечное детство. Между ними никогда не было разногласий. Она обладала мягким и добрым нравом, и он представить себе не мог, что она способна на грубость.
В аэропорту Никита увидел в ней нечто такое, что в один миг сделало их чужими. Как она отшатнулась от него при попытке поцеловать, вскинув на него затравленный, страшный взгляд… Цветы, её любимые астры, грубо выхватила у него и, разломав пополам, опустила в ближайшую урну. Это глухое молчание, беспокойство и непонятная нервозность, нежелание говорить с матерью… Кузину он не узнавал.
«Что с тобой, сестрёнка?» – недоумевал Никита.
Прилетела она из Египта, где проводила отпуск. Ничего необычного… Тысячи людей со всего мира круглый год посещают эту страну, прославленную своим тёплым морем, солнцем и пирамидами.
И была-то она там всего несколько дней, как сказала Линда. Правда, опоздала на обратный рейс. Ну, всякое бывает, хотя это совершенно не в её характере.
Когда ему позвонила обеспокоенная тётя и попросила встретить Сашу, он был несколько удивлён, почему Нейс, она вроде вылетала из Дублина. В ответ тётя разрыдалась в трубку:
– Всё при встрече, Никитушка, при встрече поговорим. Не телефонный разговор. Только встреть её обязательно. Поезжай в аэропорт заранее, – умоляла расстроенная Линда.