– Понимаешь, я вчера… ну да, вчера! Так вот. Я вчера зашла случайно в ресторан. Просто меня там ждал один мужчина, он меня пригласил, Варька, я потом тебе о нем расскажу. Сижу я за столиком, смотрю по сторонам, потому что мне за заказ платить нечем, и думаю, какого бы дурака отыскать? Нет, не так. И, значит, думаю, кто это сидит за столиком возле входа? А возле входа сидишь себе ты, Фома, а с тобой такая яркая особь женского полу. И голова-то у нее разным цветом выкрашена, и цепь-то у нее вся прям метражом, и ногти… Фома, а ногти у нее – вообще! Я не понимаю, как ты не заметил такую красоту? Вот если бы мне Гутя денег побольше давала, я бы только такой маникюр и делала. Варька, представляешь, такие длинные, а на каждом – отдельная картина нарисована.

– И как ты эти картины разглядела? – недоверчиво фыркнула Варька. – Ты же не за одним столом сидела с ней.

– Так я подошла! Вот честное слово, взяла и подошла. И вежливо поинтересовалась: «Женщина, у вас закурить не найдется?» А она даже не взглянула на меня. Но рассмотреть-то я ее успела.

– Ничего не понимаю, – снова отодвинул тарелку Фома. – Аллочка! Я не был вчера в ресторане!

– Был. В «Сентябре».

– Да нет же! Говорю, ни в «Сентябре», ни в «Октябре», ни во всех остальных месяцах года. Я был… Господи! Да целая клиника видела, что я с работы ушел черт-те во сколько.

– А у меня есть свидетель. И он сегодня обещал прийти, но у него что-то случилось. А вот завтра он за мной заедет, и можно будет у него спросить.

Фома заморгал и ухватил себя за виски.

– Так, давай разберемся. Значит, из дома я вышел в девятом часу, у меня вчера прием был с десяти до двух. Доехал нормально, без приключений, переоделся, начал прием. А потом… В два часа мы с главным ездили знакомиться с новым аппаратом, нам один спонсор его подогнал, очень нужная и сложная штука, нужно обучение. И мы с главным обучались – до восьми вечера и обучались. А потом нам Игорь Матвеич, врач один, старый и умный, как черт, сказал, где у нас в городе уже работает еще один такой аппарат, и мы туда помчались. И пробыли там… Да, мы там и просидели до двенадцати. А потом я поехал домой. Главный может подтвердить. Я и сегодня с ним был. Только мы сегодня уже наш аппарат проверяли. Пригласили этого Игоря Матвеича, и он нам на нашем аппарате показывал, как надо. Аллочка! Ну что ты хмуришься? Я ж говорю, главврач подтвердит.

– Да твой главный что угодно подтвердит, – пробурчала Аллочка. – А я сама видела. И сегодня видела, как к тебе в кабинет эта самая Вероника Семеновна заявилась.

– Сегодня? – снова быстро заморгал Фома. – Да, точно, сегодня она была у меня на приеме. Так я сразу сказал, ее убили, когда она домой из нашей клиники возвращалась.

– Ну? – уставилась на тетку Варька. – Теперь убедилась?

Аллочка могла бы поверить Фоме. И охотно поверила бы, но она же еще не выжила из ума.

– Просто Аллочка так со своим кавалером заболталась, что с кем-то спутала нашего Фому, – мило улыбнулась Гутя.

Аллочка хотела было напомнить, что, когда она разглядела Фому, никакого кавалера у нее еще не было, но под столом сестрица с такой силой треснула ее ногой, что Алле пришлось изобразить некое подобие стеснительной улыбки.

– Ну вот и славно, – успокоилась Гутя. – Фома, давай тарелочку, я тебе еще подложу. Почему ты сразу не рассказал все? Сразу бы и разобрались, и дело с концом. А то вон как ты похудел.

– Ой, мам, а если бы ты слышала, как он по ночам стонет, – пожаловалась Варька. – Фомочка! Поешь, и сразу в кроватку, отдыхать.

У Аллочки аж скулы свело – еще ничего с рестораном не ясно, а эти две курочки уже не знают, как облизать свое сокровище.