– А можно я вам вечером позвоню?

– Не надо.

Стоит, глазами улыбается, а лицо серьезное, строгое. Я таких женщин обожаю. Внутри чертенок пляшет, а сама вроде как недотрога. У меня даже горечь в рту появилась. И так все наперекосяк с утра, а тут еще и она исчезнет. Может, это судьба моя. Будет потом перед глазами стоять, придется мне других женщин с ней сравнивать.

– Я вам тогда свой телефон оставлю. Меня Андреем зовут.

– Не надо, Андрей, – говорит. – Мы хорошо поговорили, лучше уже не будет.

Я стою и ничего не понимаю. Мы только-только разговаривать начали, а уже поговорили.

Тут наш трамвай показался. Я пропускаю ее вперед и вижу огромное грязное пятно у нее на плаще. Тут меня как кипятком ошпарило! Вся романтика улетучилась. Сразу подумал, хорошо, что продолжения не будет.

Андрей замолчал.

– Что это ты так? – спросил я. – У тебя просто настроение было паршивое. Может она нечаянно села на грязную скамейку, с кем не бывает.

– За облаками грязных скамеек нет. Ведь я уже представил, как она летит из солнечного южного города, подлетает к Москве, кружится над ней, видит меня, спускается к трамвайной остановке…

– Вот только не надо больше про пятно. Похоже, что ты ее тоже разочаровал. Не вписался в ее красивый полет со своей сломанной молнией.

– Мы оба не вписались. Это я всё к тому, что лучше не разгадывать никаких тайн, не знать о грязных плащах, где покупают волшебные зонтики, что написано в чужих тетрадях. Кто-то летает, кто-то уезжает на целый день неизвестно куда. Эти тайны хороши, пока они неразгаданные. Ты согласен?

Я промолчал. К тайне соседа добавилась тайна женщины из южного города. Кто же она такая, чтоб отвергнуть ухаживания Андрея? По его словам, ему ни одна женщина не отказывала. Теперь буду думать и об этом. Мою жизнь украшают только разгаданные тайны. Я ведь по земле хожу, с орлами не летаю.

Ей под сорок, и она устала. Устала принимать решения, устала думать о деньгах, копать грядки на даче, носить тяжелые сумки, устала беспокоиться о сыне. У нее много друзей, все ей готовы помочь, но однократно. А ей надо решать проблемы каждый день.

– Я знаю мужика, который тебе поможет. Он одинок, богат и симпатичен. И он никогда не был женат. Познакомить?

– Не был женат… нет, не надо. А впрочем, давай, я посмотрю.

Они сидят у меня на кухне, едят жареную картошку, мясо и пьют разведенный спирт с клюквой.

– У нас в лаборатории по-другому готовят «клюковку», – говорит он.

– Дараган вообще ничего не умеет, – говорит она. – Но он добрый.

– Он мне хорошие жизненные советы давал.

– Вы его не слушайте, он в жизни ничего не понимает, но он добрый.

– Но он все правильно подсказал.

Я сижу молча и вспоминаю эти советы. Он как-то попросил меня оценить темперамент его знакомой. Я посмотрел и сказал, что тут оценивать нечего по причине отсутствия такового. Надеюсь, что он не будет сейчас рассказывать эту историю.

– У вас есть жизненные принципы? – она пытается поддерживать разговор.

– Есть! – обрадовался он и начал перечислять.

Я в ужасе закрываю глаза и, стуча зубами, выпиваю полстакана «клюковки». Дальше я изображаю из себя пьяного идиота и пытаюсь перевести его рассказ в шутку. Она смеется.

– Мальчики, вам весело. Оставайтесь, тут еще полбутылки, а я за рулем. Я, пожалуй, пойду.

Я провожаю ее до лифта.

– Ты что, уходишь из-за его принципов?

– Нет, он носит подтяжки, гладит джинсы и полирует ногти пилочкой.

– Ну и что? Ты знаешь, какая у него зарплата?

– Мне это не интересно. Я другое осознала, глядя на вас. Вы оба с таким восторгом смотрели на мой вырез в кофточке, что я поняла: у меня еще все впереди! Без подтяжек и глаженых джинсов.