– Блога у меня нет, но есть записки с мыслями и наблюдениями, – серьезно произнес Перепелкин. – Разобраться в них невозможно, но я могу тебе рассказывать, а ты выбирай что получше и публикуй. Только меня упомяни. А назови все это: «Рукопись, найденная в Сарагосе». Хотя – это уже было. Кстати, а Сарагоса – это где?

– В Караганде? – предположил я.

– В Караганде я был, – задумчиво сказал Перепелкин. – Только рукопись не оттуда.

Прошло время. Оно всегда проходит, но на этот раз оно прошло не бездарно. Я честно записывал рассказы Перепелкина, убирал крепкие слова и описания постельных сцен. Потом я разбил эти записи на короткие отрывки, нагло отредактировал, кое-где добавил свои комментарии, и получилось то, что вы сейчас прочитаете.

Детство Перепелкина

О детстве Перепелкин рассказывал мало. Оно у него быстро кончилось. Он с пацанами играл в трех мушкетеров и своей палкой чуть не проткнул щеку Кольке-Портосу. Прибежала Колькина мама и сказала, что Перепелкин такой большой, а все еще идиот. Так Перепелкин ушел из детства и стал большим.

Странное началось у него время. Ни детства, ни взрослости. Время ожидания.

Юность Перепелкина

Юность у Перепелкина началась в туалете его школы. Ему налили стакан водки и дали кусок хлеба с какой-то рыбкой из консервной банки. Перепелкин выпил и понял, что ему многое по плечу. Тут в туалет ворвалась уборщица и закричала, что она по приказу и что надо проверить, не курят ли тут.

– Мы тут не курим! – заверил ее Перепелкин. – Мы ждем тебя, чтобы поцеловать!

И пошел к ней, держа стакан в одной руке и хлеб в другой.

– Мал ты еще целоваться! – фыркнула уборщица и ушла.

Перепелкин почувствовал в ее голосе не только возмущение, но и сожаление. Может, это ему показалось, но Перепелкин понял, что время ожидания прошло. И что надо начинать жить, а не смотреть в окно, как живут другие.

Женская красота

Перепелкин сидел с друганами и обсуждал, как оценивать красоту женщин.

– Потрогать надо! – сказал Вовка.

– Сбоку посмотреть – и все ясно! – упростил задачу Юрка.

– Неее… – сказал Вовка. – Они подложат чего-нибудь… Только трогать!

Перепелкин молчал, но в глубине души очень хотел попробовать Вовкин метод.

В кинотеатре

– За коленки ее сразу не хватай! – учил Перепелкина Вовка. – Сначала обними за плечики, типа, в зале холодно и дует.

В кино пошли всем двором. Перепелкин сел справа от Нинки и начал представлять, как он будет ее обнимать за плечи. На экран он не смотрел, а напряженно думал, когда можно начинать. Наконец, Перепелкин решился и стал просовывать руку между Нинкиной спиной и спинкой сиденья.

– Ты чего? – спросила Нинка и крепко прижала его ладонь к деревяшке сиденья.

– Так ведь дует! – сказал Перепелкин.

– Куда тебе дует? – поинтересовалась Нинка.

– Это в тебя дует! – сказал Перепелкин.

– Кто? – изумилась Нинка.

– Дура ты! – сказал Перепелкин и вытащил ладонь.

Всадник без головы

– Ты читал «Всадник без головы»? – спросила Нинка, когда Перепелкин сидел с ней на лавочке у подъезда и ожидал остальную компанию.

– Намекаешь? – проворчал Перепелкин.

– Нет, ты же не всадник. Просто я вчера дочитала и могу тебе дать почитать.

– Давай! – сказал Перепелкин.

– Приходи завтра после школы, пока родители на работе.

После школы Перепелкин нашел дома начатую бутылку вина, сделал несколько больших глотков и направился к Нинке. Она его встретила в пестром фланелевом халате, черных рейтузах и в красных тапочках с белыми шариками. Волосы были зачесаны назад и заколоты чем-то серебристым. От этого ее щеки казались большими и своей краснотой привлекали внимание.

– Ну, давай твоего безголового, – вздохнул Перепелкин и стал разглядывать обои в прихожей. Обои были как у него в квартире, ничего интересного он не заметил.