Нет, с этой ненормальной не соскучишься. Женька с извинениями оттащила подругу от перепуганных старичков.

– Да ты что, совсем спятила? – напала она на Ниночку. – Ты же их до смерти напугала!

Ниночка обиженно надула губки. Ну почему так всегда получается: хочешь как лучше, а получается как хуже. Никто не ценит ее стараний.

– Так, ладно, здесь его точно нет. Давай рассуждать логически, – предложила Женька, отводя подругу в сторону от греха подальше.

Ниночка старательно кивнула, но рассуждать логически, да еще в такой ситуации! Женька явно требовала от нее слишком много.

– Если он действительно собрался топиться, станет ли он делать это на глазах у всех?

– Не станет? – неуверенно спросила Ниночка.

– Нет, – категорично мотнула головой художница. – Не станет.

– Почему?

– Ну, потому что кто-нибудь сразу же кинется его спасать, а значит, само самоубийство теряет смысл, правильно?

– Правильно, – послушно кивнула Ниночка.

– Значит, какой из этого следует вывод?

– Какой?

– Здесь он топиться не станет.

– А где?

– Откуда же мне знать! Где-нибудь в пустынном месте, где ему никто не сможет помешать. О! – Женьку неожиданно осенило. – Может у него какое-нибудь любимое место имеется? Ну, там, время провести…

– Имеется, – без запинки обрадовано сообщила Ниночка: – Пивбар «Скунс».

– Ну и как ты это себе представляешь? – Женька была готова убить собственную подружку. – Он что же, по-твоему, в пивной кружке топиться будет?

– А что тут такого? – сразу заныла невеста, интуитивно ощутив, что опять ляпнула не то. – Ты спросила, я ответила. Наверное, его надо искать на мосту, – проявила эрудицию невеста.

Но Женька такой смекалки не оценила:

– На новом мосту ему тоже делать нечего, – безапелляционно заявила она.

– Да?

– Да. Кстати, он у тебя плавать умеет?

– Не знаю… а если умеет… тогда не утонет? – с надеждой спросила Ниночка.

Женька сосредоточенно сжала пальцами подбородок.

– Как тебе сказать, он может привязать к шее камень, – заявила она. – Обычно так и делают. Если он утопится с камнем, тогда труп выплывет не сразу, а через несколько дней.

– И что тогда? – ошарашено спросила Ниночка, у которой такие страшные подробности напрочь отшибли всякую способность мыслить самостоятельно.

– Из этого следует, что надо пройтись по берегу и поискать…

– Камень?

– …дыру от камня. Двигаться будем вверх по течению, к старому мосту. А ну идем! – где-то глубоко в сознании Женьки понимала, что подобные рассуждения – полный бред, но ее словно кто-то под локоток толкал беспрерывно. Она чувствовала, что остановиться уже не в состоянии.

И они двинулись по набережной туда, где кончались бетонные плиты и начинался голый берег, кое-где поросший редкими кустиками и недавно зазеленевшей травой.

– Зря я надела туфли, – пожалела Ниночка, едва не ломая ноги на камнях. Но, конечно же, она лукавила. Она бы скорее себе шею свернула, чем надела кроссовки с джинсами. Она даже на пикники умудрялась выезжать в вечерних платьях, которые не переносили ни воды, ни пыли, ни тем более свежего загородного воздуха.

Фонари кончились, темень стояла непроглядная. Женька всегда удивлялась: зачем освещать мостовую, по которой и без того можно спокойно пройти. Лучше бы освещали вот такие участки, где ноги можно сломать… Прямо сплошные колдобины, камни, и буераки… да, буераки реки-раки, руки ноги береги… а-а! в Африке… м-да… в полной темноте, ориентироваться им приходилось на ощупь и слух. Справа плескала вода, и только это определяло направление их поисков.

– Ой, смотри-ка, – Ниночка ткнула пальцем в маленькую выемку под ногами.

– Ну, это слишком уж маленькая, – Женька махнула рукой. – С таким камешком и кролика не утопишь, – заявила она так авторитетно, словно ей каждый день приходилось иметь дело с утопленниками.