* * *

– Где ваш пиджак, сэр? – Клод встречал хозяина возле дверей шикарного номера отеля «Ричмонд».

– Остался у Лиры, – проходя в открытую для него дверь, недовольно бросил Райан.

– Значит, все получилось? У нас появилась надежда? – мужчина, казалось, даже помолодел от предположения, настолько велики были ставки в этой игре.

– Надежда? Да она даже по меркам этого мира ненормальная! – возмутился блондин, развалившись на диване. – Я полночи павлином вокруг нее крутился, и что ты думаешь? Корона, говорит, тебе давит, снимай давай в моем присутствии! Я предложил ей ужин – отказалась. Пел для нее – фыркала. А когда целовать начал – и вовсе убежала.

– Начали… начали что? – едва слышно промямлил мужчина.

– Целовать. Да что с тобой, Клод? Я ведь говорил – ненормальная она. Не наш вариант.

– Она очень наш вариант. Пожалуй, она самый подходящий вариант! Но нельзя с ней так же, как с остальными.

– Что у нее яйца промеж ног? Нет. Значит, чувствует и дышит, как и остальные. Я верховный маг и чувствую обычных людей! Меня только одно насторожило, – он выпрямился и подался чуть вперед. Клод по-прежнему стоял перед ним каменным изваянием. – У других девушек огонь загорался внизу живота, вот здесь, а у этой в груди. Точно ненормальная какая-то.

– А, когда начали целовать – убежала? – уточнил мужчина.

– Я ведь так и сказал. Убежала, да! – Райан ударил себя по коленям и снова откинулся на спинку дивана. Ему не хотелось признаваться, что злость была вызвана не только отказом этой взбалмошной девчонки. Этот вечер, первый за все вечера в этом мире, когда он чувствовал себя не звездой, не желанным объектом, а человеком. Обычным, простым человеком и это ощущение, вопреки здравой логике, здравой, по меркам Райана Макнамары, его пугало.

– Позвольте, сэр, но вы остолоп.

– Что, прости?

– Самый настоящий остолоп, – подтвердил Клод и даже отвернулся.

– Ты куда?

– Стирать слезы несбывшихся надежд и паковать чемоданы. Увы. Мы вернемся ни с чем. И, если я вернусь к любимой супруге, то вы – к жизни, в которой ни одна женщина нашего мира на вас даже и не взглянет. И все потому, что вы – остолоп.

– Да я лучше в одиночку выступлю против стаи гарпий, повторно, чем буду обхаживать эту… эту.. неотесанную грубиянку! А ты помнишь, меня две недели восстанавливали лекари! И я готов на это.

– Потому, что остолоп, – удаляясь, обозначил Клод.

– Прекрати повторять это слово, иначе я тебя…

– Вот вернемся в наш мир, и там вы меня. А сейчас, сэр, остолоп, вы остолоп! Спокойной ночи!

И он впервые за все время позволил себе выразить эмоции, громко хлопнув дверью.

– Я не остолоп! – прокричал Райан, хотя уже не был в этом так уверен. – Черт с тобой. Включай ее в список. Пусть летит с нами. Но это ничего не меняет!

– Если вы не изменитесь, я отказываюсь с вами разговаривать, – донеслось из-за соседней двери глухое замечание.

– Да не больно-то и надо, – отмахнулся блондин и отправился спать. Думать сегодня он не мог. Слишком много событий. Слишком много стояло на кону: его дальнейшая жизнь. Кажется, придется действительно немало потрудиться и спрятать свое отвращение за другими эмоциями. Ради прежнего положения в обществе, а главное – обществе женщин – он был готов потерпеть. Немного… Если не будет другого выбора. Ведь, в конце концов, с ним летит еще одиннадцать потенциальных невест. Клод об этом не знал. Разозлится, когда узнает, но… Зато наверняка одна из них за ближайшие двадцать девять дней согласится выйти за него замуж. А там уже дело техники…

* * *

Я проснулась в ужасном настроении, если не сказать – отвратительнейшем. Первое, что увидела – это пиджак Райана Макнамары на спинке стула. И ведь взобрался на самый верх одежной горы. Да, хозяйка из меня никудышная. Платяной шкаф почти пуст по одной причине: вся одежда, что уже раз была надета, ночует на спинке стула. Там же мнется, там же предается забвению. Рука как-то сама собой тянется за новым нарядом, который вечером, неизменно, оказывается на спинке многострадального стула. И в тот момент, когда стул не выдерживает и падает, либо вовсе не напоминает стул, а похож на одежный сугроб, приходит осознание: пора что-то менять. Первой мыслью приходит купить стул побольше или вовсе кресло, но потом совесть-таки побеждает и я разгребаю завалы, открывая для себя немало интересного и нового.