– Пойду помогу твоему муженьку, – Артемида Степановна скрылась на кухне.

Оттуда сразу послышались голоса, полилась светская беседа про погоду и природу, посыпались комплименты. Люся усмехнулась. Нет, этого Смолкина все-таки придется перевоспитывать ради подруги, и никуда ей от этого не деться. Она встала и подошла к окну полюбоваться привычным дачным пейзажем. Солнечный день явно располагал к прогулкам. Люсе захотелось выйти на крыльцо и вдохнуть чистый, не загазованный воздух.

Открыв дверь, девушка вскрикнула от неожиданности. Прямо перед ней оказался огромный букет ромашек, из-за которого выглядывала довольная физиономия румяного толстяка.

– Привет! – обрадовался тот, как будто произошло именно то, о чем он мечтал все последнее время. – Испугал?

– Испугали, – ответила Люся, понимая, что доставляет ему сказочное удовольствие своим ответом.

– Какая пугливая, – надвинулся на нее толстяк, сунув Люсе в руки цветы. – Козочка!

– Что? – обомлела Люся, догадываясь, что козой назвали ее. Не Артемиду Степановну же, которая продолжала возиться со Смолкиным на кухне. И что они там только делают? По пятому разу моют чашки?! Или сплетничают о ней?

– Мама! – крикнула она. – Тут к тебе пришли!

– Не к ней, – заявил толстяк, проходя к столу и располагаясь на месте Федора. – К тебе!

Люся чуть не закричала ему, что такое непозволительное обращение и обзывательство рогатым скотом совершенно с ней недопустимо, что такие непрошеные гости ей ни к чему. Пусть забирает свой букет и тащится с ним обратно. Не то, не то… Не то, Смолкин выйдет и разберется с ним.

– У меня между прочим муж есть! – вырвалось у Люси в продолжение мысли.

– Какой муж? – нахмурился толстяк, и его рука остановилась в нескольких сантиметрах от тарелки с пирожками.

– Законный, – сказала Люся, довольная, что озадачила гостя.

– Как это? – Он взял пирожок и задумался. – Артемида Степановна этого мне не говорила…

– А она сама об этом узнала только вчера! – заявила Люся, ликуя, что ее слова произвели должное впечатление на толстяка.

– Ты – Людмила? – на всякий случай поинтересовался тот.

– Людмила Селиванова, – гордо тряхнула рыжей шевелюрой Люська.

– А я Тихон Аркадьевич, – задумчиво представился толстяк.

Люся чуть не сказала, что она рада, но вовремя опомнилась. С чего бы ей радоваться? Да и не рада она вовсе встрече с этим половым гигантом, у которого имеются три жены, отношения и дети.

– Мама о вас говорила, – на всякий случай сказала она вежливо.

– Она много чего говорила, – с обидой отозвался толстяк. – А про мужа не упоминала!

– Да, – из вредности Люська снова наступила ему на больную мозоль, – я вышла замуж! Так что меня можно смело исключить из списка ваших потенциальных невест.

– Жаль, ты мне понравилась, – признался Тихон Аркадьевич и полез в карман пиджака за носовым платком, которым тут же принялся вытирать вспотевший от досады лоб. – Когда выскочила замуж?

– На днях, – Люся оскорбилась. Ишь какой! Выскочила! Как будто жениться идут, а замуж только выскакивают. Натуральный шовинизм. Мужчина никогда не скажет, что он выскочил жениться. Зато если девушка, то та обязательно выскакивает. – Вышла замуж! – повторила она.

– Слышал уже, – скривился толстяк и налил самогона из сиротливо стоявшей на столе и непочатой бутыли. Залпом опрокинул стакан в себя.

– Мама! – снова позвала Люся, прекрасно понимая, что светской беседы у нее с гостем не получится. – К тебе пришел Тихон Аркадьевич!

– Да, – мрачно заявил тот, – к ней я пришел! – Выхватил у Люси цветы и встал.

– Тихон Аркадьевич! – Из кухни пулей вылетела Артемида Степановна и кинулась к гостю.