Мне хотелось, чтобы Сонни посмотрел со стороны на свои отношения с Анной. Мог ли я показать ему, в каком трудном положении она находится? Ведь, когда она проявляла настойчивость, он отдалялся от неё, а когда отступала, их отношения совсем не развивались.

– Анна преувеличивает, – сказал мне Сонни. – Я просто ещё ничего не решил. В мире ведь столько прекрасных женщин. Как понять, что Анна – та самая?

– И каких же качеств ей не хватает, по-вашему? – спросил я.

– Я не знаю.

– Она сказала вам, что не сможет ждать вечно, – настаивал я. – Вы понимаете почему?

– Думаю, да, – уступил он. – Её биологические часы тикают. Она хочет детей.

– Вы боитесь её потерять?

– Даже не знаю.

– Она думает, что проблема в ваших отношениях с матерью.

– Мама не в восторге от Анны, – признался Сонни.

– Анну беспокоит то, как ваша мать распоряжается вашим временем. Она круглые сутки шлёт вам сообщения на пейджер, и вы ни в чём ей не отказываете.

– Ну а что тут поделаешь? – несколько жалобно спросил он.

– Вы можете расставить личные границы с ней. К примеру, обговорить обстоятельства, когда она может вам писать.

Он молча смотрел на меня, пощипывая бородку.

Сонни зашёл в тупик. Он разрывался между своими желаниями и потребностями своей матери. Но я не мог думать за него. Он должен был сам понять, что проблема не в Анне, а в его нерешительности. Я выстраивал терапию так, чтобы помочь ему увидеть это, и со временем он начал улавливать суть.

– Знаете ли, – начал он как-то раз, – думаю, мама не хочет, чтобы я женился. Ей не понравилась бы любая девушка. Все мои девушки ей не нравились, даже когда я был совсем ребёнком. Она хочет, чтобы я заботился о ней до конца её жизни.

Я ждал этого момента прозрения. Наконец-то толстый лёд его отрицания треснул.

– Вы знаете, что вы только что сказали? – спросил я его.

– Нет, – признался он, немного шокированный моим воодушевлением. – А что я сказал?

– Вы сказали, что, по вашему мнению, вашей матери не понравилась бы любая девушка. Что она не хочет, чтобы вы женились, а хочет, чтобы вы заботились о ней до конца её жизни. Что вы чувствуете, говоря об этом?

– Ничего особенного, – неуверенно произнёс он.

Затем улыбнулся и признался:

– Это пугающе. Но я не хотел бы обидеть маму.

– Вы её не обижаете. Вы просто разговариваете со мной.

– У неё ведь никого нет, кроме меня.

– Вам вовсе не обязательно бежать к ней по первому требованию. Она не немощная и не должна зависеть от вас так, как зависит сейчас.

– Мама так просто меня не отпустит.

– Вы, вероятно, будете шокированы, Сонни, но вам не требуется её разрешение. Это называется «расставить личные границы». Она смирится с тем, что вас станет меньше в её жизни. Разве у неё будет выбор?