Кристина взялась промывать рану, но Марвилл тут же предложил:

– Давай-ка я. Заодно заживлю получше.

– Мэшен и на поединке повёл себя бесчестно, – заговорил один из констеблей. – Так что в результатах дознания вряд ли стоит сомневаться. Но всё же, когда мы найдём некроманта, пригласим вас, ваша светлость, – тихо добавил он, похоже, смущаясь этой формальности.

– Вы можете не утруждать себя поисками, – ответил Леорнель. – Мой младший брат – некромант.

– Лорд Эйтан? – для констебля это определённо явилось новостью. – Тогда, если вы будете столь любезны, мы были бы рады покончить с формальностями немедля.

– Буду, – буркнул Эйтан, ухмыльнувшись криво и болезненно. – Но спустимся в подземелье. Там мне работать удобнее.

Как только Марвилл закончил перевязку, они все направились в подземную часть замка.

Эйтан опять нарисовал у себя на лице молнию угольным карандашом, начертил на полу какие-то знаки, расставил чёрные свечи, зажёг их и застыл, прикрыв глаза.

Над пентаграммой поплыл белёсый туман.

Кристина ждала, что Мэшен предстанет перед ними, держа голову где-нибудь под мышкой. Но, как ни странно, опекун появился с головой на плечах.

Девушку передёрнуло. Это было жутковато. Ведь лишь полчаса назад она видела этого человека живым, а сейчас он уже призрак. Но, главное, она до сих пор не знала, чего от него ждать. Вдруг всё-таки не захочет говорить правду и оболжёт Леорнеля.

– Пловит Мэшен, – обратился к нему Эйтан. – Ответь, если слышишь меня.

– Слышу, некромант, – бесцветно ответствовал опекун Айрис. Голос вроде был его, но на удивление, в нём не прозвучало ни злобы, ни ненависти к своим палачам. И это обнадёживало. Хотя радоваться явно рано. Чёрт знает этого пройдоху.

– Это ты убил Гиндиса Талиа, графа Намилиса? – спросил Эйтан у призрака.

У Кристины замерло сердце. Ей кажется или Мэшен действительно медлит с ответом?

Прошла секунда, другая, третья…

– Да, Гиндиса Талиа убил я, некромант, – прозвучало признание.

Девушка облегчённо выдохнула, едва не пошатнувшись.

– Зачем он это сделал? – вопросил констебль.

– Зачем ты убил Гиндиса Талиа? – донёс Эйтан его вопрос до мертвеца.

Мэшен снова ответил не сразу. Может, до мёртвых долго доходит? Вроде бы граф Намилис тоже отвечал с небольшой задержкой.

– Чтобы жениться на его дочери, – поведал призрак. – Получить земли, титул и забрать её магическую силу.

Кристина вздрогнула всем телом. И этот паурэмию планировал?!

– Как именно он убил графа? – поинтересовался второй констебль.

Эйтан транслировал покойнику и его вопрос.

– Я написал подложную записку от леди Сиквены Томбун, надеясь, что Гиндис Талиа помчится к ней на свидание. Так и вышло. На обратном пути я подкараулил графа возле моста через овраг. Напугал его лошадь магической вспышкой. Та шарахнулась, запаниковав, и сорвалась с моста.

– Всё предельно ясно, – резюмировал констебль. – Лорд Эйтан, благодарю вас за помощь.

Представители правопорядка двинулись к выходу из помещения. Леорнель пошёл проводить их. Возле двери он обернулся:

– Эйт, не отпускай его пока. У меня есть к нему ещё вопрос.

Кристина проводила мужа взглядом, а в голове вновь всплыли слова убийцы: «…жениться и забрать магическую силу». Похоже, паурэмия здесь штука весьма распространённая. И опекун хотел сделать это с Айрис. А теперь Леорнель нацелился отнять магию уже у неё?

Почему, почему в этом мире такое скотство в порядке вещей?! Грудь сдавило от боли, и слёзы чуть не брызнули из глаз. Она ведь едва не умерла, переживая за него, а он!..

Но, может, Долорис просто оболгала его, а на самом деле, Лео никакой паурэмии и не замышляет? Ну а Марвилл? Он ведь фактически подтвердил намерение Леорнеля. Хотя сегодня, вон, встал грудью на защиту брата. Значит, не мог солгать тогда? А, впрочем, одно дело спасти брата от казни и совсем другое – молча смириться с тем, что тот отобрал у него титул.