Я пытался не связывать эти вещи, но если даже папа и Марат сходятся, то игнорировать совпадение сложно.

– К тому же мне звонил Исаев. Он хочет встретиться с тобой.

– Исаев – это же адвокат…

– Да, он был поверенным Алексея. Вернее, фирма Романа вела его дела. Забавно, потому что именно Рома в свое время уговорил нас не связываться с Агеевым. Думаю, уже тогда он знал чуть больше, чем имел право нам говорить.

– Зачем он теперь ищет встречи со мной? Немного похоже на какие-то махинации.

– Вряд ли. Исаев хитрый, как сто индейцев, но нам он не враг. Никогда им не был. Оглашение через две недели?

– Да. Как раз в офисе «Фемиды» в «Сити».

– Роман Андреевич позвонит тебе, Руслаш.

Я тяжело вздохнул, ненавидя Исаева заранее, завещание и самого Агеева, который заварил эту возню. Давно не позволял себе нытья, но рука болела без морфия, член тоже ныл от постоянного стояка, и душу как будто рвал когтями дикий зверь.

– Ненавижу все это дерьмо. Не хочу ничего знать об этом завещании, – почти завыл я в трубку. – Почему я должен опять слушать о нем?

– Он твой отец, Руслан.

– Ты мой отец. Кажется, мы решили это вопрос, когда мне было четырнадцать.

Артур на том конце провода в Казани вздохнул не менее тяжело, чем я. Думаю, ему тоже было обидно, что он был моим отцом по призванию, а не по крови. Хотя я никогда не чувствовал себя Агеевым, что и отразил в первом же паспорте.

– Я люблю тебя, Рус, ты же знаешь. Я всегда…

– Всегда считал меня родным. Конечно, я знаю это, пап.

– Но ты должен принять последнюю волю Алексея. Мы с тобой Казаевы, но по крови – ты его сын.

– Сегодня той крови стало чуть меньше, – пошутил я криво. – Может, это вышла последняя Агеевская?

– Пожалуйста, не шути так. Я с трудом остался в Казани и не сказал Айзе. Меня остановил только хирург, который заверил, что зашьет тебя почти незаметно.

– Да я не собирался помирать, пап. Не драматизируй.

– А ты не дразни меня, парень. Я уже старый, нервный.

Я снова хмыкнул. Артура Казаева сложно было назвать старым. Цифра в паспорте как будто была не про него. Вообще вся их компания старперов не была похожа на пенсионеров. Салманов, Москвин, Дани Рей и Алекс Монаган, Стерны и тот же Исаев. Все они выглядели огурцами и легко могли увести у меня подружку. Слава богу все эти персонажи были давно женаты и до беспамятства влюблены в своих жён.

Однажды я ляпнул при маме, что секрет, наверное, в бабках или наркотиках. Последние я приписал из-за Дани Рея, который до сих пор гастролировал по миру раз в год, скакал козлом и пел песни о любви, сводя с ума уже третье поколение малолеток. Но мама одёрнула меня и заявила:

– Это не наркотики, милый. Просто все они хорошо питаются, занимаются спортом и регулярно трахаются по любви.

В тот момент я покраснел и больше ничего подобного при маме не говорил. Пожалуй, она единственная женщина, которая могла меня смутить. До сих пор.

– Ты не старый, па, – успокоил я отца. – Просто немного мудрый.

Отец хмыкнул и стал заканчивать.

– Ладно, ты отдыхай и жди звонка от Исаева.

Из моего рта вырвался пренебрежительный стон.

– Пообещай, что ответишь ему, – потребовал отец.

У меня не было желания спорить. Он все равно додавил бы этот вопрос. В некоторых моментах Артур был принципиален до ужаса. Видимо, это тот самый.

– Ладно, – согласился я. – Маму поцелуй.

– С удовольствием. – пообещал отец в ответ и отключил связь.

Почти сразу я забыл об Исаеве и обещании, которое дал отцу. Адвокат не беспокоил меня, и я почти сразу уговорил себя, что он передумал. Марик отвез меня на терапию, где ему официально разрешили закончить карьеру сиделки. Я чувствовал себя неплохо, швы выглядели тоже нормально, рука функционировала, хоть и на минималках.