Вообще вся эта ее идиотская восторженность, когда она лезла ко мне с объятиями, или вдруг начинала вслух мечтать, как мы с ней поедем на ферму, чтобы провести там время, очень быстро стала вызывать раздражение.

И еще, пожалуй, даже что-то вроде праздного любопытства – как можно быть такой наивной и недалекой?

Как можно не видеть, что над тобой потешаются все, начиная с новоявленной «семьи» и заканчивая прислугой?

Как можно настолько не осознавать своего убожества и искренне поверить в то, что она может вызывать у меня какие-то чувства?

Желание?!

Эта безмозглая коровница, моя якобы «жена», была даже не пешкой – она была соринкой на шахматной доске…

Когда отбор подойдет к концу, несчастная деревенщина встретит свою судьбу и свое проклятье.

Мое проклятие.

По большому счету, это она должна быть благодарна мне – на своей ферме Фиона продолжала влачить жалкое существование.

Благодаря же этому фальшивому замужеству ее ждет яркая и насыщенная жизнь, о которой она даже мечтать в своем хлеву не могла.

Хоть и короткая – но такова судьба.

Есть два типа людей – те, которые играют и те, которыми играют.

Волки и овцы. Хищники и жертвы. Ведомые и те, кто ими управляет. Хозяева и слуги. Аристократы и простолюдины.

Фиона – глупая, бестолковая овца, вернее, коровница, которой на роду не было написано стать кем-то большим, чем пустое место, которым она является, и являлась все свое никчемное существование – от рождения в хлеву до момента, когда закончится отбор.

Ее высшее предназначение – стать ковриком на ступеньках к нашему с Агнесс брачному алтарю.

Пусть будет благодарна за ту милость, которую ей оказали.

В своей жалкой жизни о лучшем она бы и мечтать не смогла.

14. ГЛАВА 14

У Эдриана Сальваторе был свой роскошный личный особняк в Ветреной Долине – Барстон-холле.

По традиции Серинити муж и жена должны были жить отдельно от родителей и других родственников, что было весьма разумно и правильно.

После свадьбы Эдриану полагалось привезти Фиону в Ветреную Долину и назвать хозяйкой Барстон-холла.

Но он, разумеется, этого не сделал – поэтому молодожены приехали в родовое поместье Сальваторе – Руберно, и стали жить по соседству с дорогой свекровью Нериссой.

Мало того, вместе с Фионой в Руберно поселилась Агнесс, якобы, чтобы оберегать и направлять неопытную в светских делах сестрёнку, а так же помогать ей готовиться к испытаниям отбора.

Черт возьми, в Руберно у нас даже комнаты находились друг напротив друга!

На следующий после приветственного испытания вечер я сидела в своих покоях на абсолютно неудобном красном бархатном диване, и пыталась разобраться в работе своего кристальона.

Как того и следовало ожидать, главным цветом интерьера Руберно был красный и все его оттенки. И сам особняк был построен из бордового кирпича.

Фионе достались прекрасные, но абсолютно неуютные и пустые, словно казенные покои, которые заставляли ее почувствовать свое одиночество, и то, насколько бывшая доярка чужая всему этому великолепию.

В руках у меня было сердечко из розового стекла, внутри которого переливались блестки. Так же у этого сердечка имелся хвостик с кисточкой того же цвета. Оно раскрывалось на манер карманного зеркала – верхняя половина представляла из себя кристалл, на нижней была выбита парочка рун.

Этот кристальон Агнесс подарила Фионе сразу же после того, как та прибыла в Серенну.

Совсем простенький, у него даже своего духа не было – потыкав на нижнюю часть, я поняла, что им можно управлять при помощи этих самых рун.

Мне же в первую очередь нужно было как можно больше узнать о мире, в который я попала: о его устройстве, законах, о том, кто им правит, но главное – как действует местная магия.