– С-с-семен С-с-семеновича искала, – выдохнула я, прижимаясь покрепче.
– Семеныча? Лешего что ли? – послышался голос Бурана. – А чего его искать? Он с людьми водится! У них живет! В лес редко стал выбираться!
– Вы о к-к-ком? У нас че-человек пропал! Мы его р-р-разыскивали! Из леса вывести х-х-хотели! – стуча зубами, выдала я, превозмогая лютую боль. Все тело начинало дико чесаться.
– П-п-простите, но я п-п-почешусь о вас, – прошептала я, зная, что раздеваться ни в коем случае нельзя. А так хочется! Так хочется просто взять и содрать крутку, шапку и даже штаны и чесаться, чесаться, чесаться!
Я чесалась о богатыря всем телом, переминаясь с одной озябшей ноги на вторую. Иногда даже извинялась. Но не всегда.
– И что ж мне делать с тобой, девица? – снова послышался голос, когда я чесала об него бок.
– С-с-стоять и не ш-ш-шевелиться, – простонала я, чувствуя, как чешется везде!
Тело расслабилось и сосуды стали расширяться. Так восстанавливается кровоток.
– Я спросил, что мне делать с тобой, девица? – послышался голос надо мной, когда я понимала, решив, что снять шапку – это еще не «раздеваться»!
– Не видишь, Хозяин, помирает она… – послышался грустный медвежий голос. – Недолго девке осталось.
– Нельзя мне п-п-помирать! – сжала я в руках чужую колючую одежду. – У меня Носок в лесу! Семен Семеныч! На р-р-рыбалку п-п-пошел! Его ж-ж-жена об-быскалась!
– Я же говорю, помирает, – проревел Буран. – Ну, хозяин, тебе решать! Не нам… Но я бы ее оставил! Потешная девка! Ишь, додумалась, Лешего в лесу спасать! В деревню ее нельзя! Засмеют! Лешего из лесу выводила!
– Ой, не могу! Ты за водяным не ныряла, случаем? А то вон, какая мокрая? Вдруг на берег его тянула? – смеялась волчица. – Из воды спасала!
Все это было похоже на бред. И звери говорящие, и мужик-красавец в шубе…
– П-п-помогите Семена Семеновича найти! А т-т-то его карачун возьмет-т-т! – требовала я, чувствуя, что вот-вот начну снимать с себя одежду. Жар был просто нестерпимый, словно я иду в сорок градусов тепла в меховой шубе.
– Зачем возьмет? – удивилась Метелица.
– Куда возьмет? – удивленно спросил Буран.
– За что возьмет? – удивленный послышался голос Хозяина. – На кой мне Леший?
Я чувствовала, как мои пальцы тянут вниз молнию на мокрой куртке. Мне казалось, что я плавлюсь от жара, как сырок в микроволновке.
– Хозяин, а что она там делает? – послышался бас Бурана. – Раздевается, кажись?
– Это ей хозяин понравился! – вздохнул волчица.
– Понравился, значит? А мужик че тады раздеваться начинают? – послышался озадаченный голос медведя. – Тоже понравился, значит?
– Так что с девкой делать? – перебил Хозяин. – Мне-то она не нужна…
Глава четвертая. А теперь все дружно позовем снегурочку!
Чем дальше в лес, тем толще мишки и вкуснее шишки
– Еще раз спрашиваю. С девицей что делать? – повторил вопрос Хозяин, потому что ответом ему была тишина.
– Помрет вот-вот, жа-а-алко, – послышался вздох волчицы. – А так хоть снегуркой будет… Все ж жизнь какая-никакая… Так ты ж сам говорил, что помощника хотел бы!
– Ты погляди на помощничка! Кожа да кости, мне в пояс дышит! Едва до груди достает! – донесся голос Хозяина. – Много с нее помощи будет? На нее дышать страшно! Кажись, вот-вот пополам сломается! Эх, жаль тебя девка…
И тут я почувствовала, как мою голову приподымают за подбородок.
– Вы гляньте, птенчик какой-то! – усмехнулся богатырь. – Одни глазища!
– С-с-спасите С-с-семен С-с-семеныча…. П-п-пожалуйст-т-та… – прошептала я, заглядывая в глаза. – Я п-п-прошу вас… С-с-спасите его…
Мне показалось, что я заплакала. Говорили, мне одной лисой лучше не ходить. А тут пересменок. Но у зимы пересменка не бывает. Каждая минута на счету… А я – опытная… Думала справлюсь… И ведь почти справилась…