Она молча уставилась на меня, а потом сказала:

— Артур, отдай, пожалуйста, ключи и сумку, я замёрзла и хочу домой.

Да щас!

— Хорошо. Хочешь домой? Садись, я тебя довезу.

— Нет, — упрямо говорит она, чем невероятно выводит меня из себя.

— Твою мать, Вика! Чего же с тобой так сложно-то, а? Ты можешь просто сесть в эту чёртову машину? — Я не сдерживаюсь, намеренно поднимая на неё голос.

— Я дойду сама, — уверенно заявляет она.

Нет, так дело не пойдёт. Закидываю её сумку в машину и подхожу к ней. Беру за руку, пресекая любые попытки противиться мне. Второй рукой притягиваю её за талию, буквально впечатывая в себя.

— Ви-и-ик, — нежно говорю на ухо, — давай просто проведём эту ночь вместе. Одну ночь, Вика, одну. Потом... делай что хочешь. Можешь жить с мужем дальше... если захочешь. В общем, как решишь сама. А сейчас просто давай побудем вместе.

— Артур, это... неправильно. Так нельзя. Лёша, он... не заслужил такого отношения, — выговаривает она, а я внутренне разрываюсь, настолько хочу её, настолько желаю, чтобы она стала моей.

— Не заслужил? — искренне удивляюсь я. — Он же сказал тебе «отвали». Или нет? И вообще, он давно вырубился. Я когда сумку забирал, там почти все спали. Думаешь, он бы заснул, если бы ему не было на тебя плевать? — пытаюсь донести до неё вполне разумные выводы.

— Он меня любит.

Засмеялся. Громко.

— Серьёзно? И что же это за любовь, когда тебя унижают, а? — Слегка встряхиваю её. — Нравится, когда из тебя делают ничтожество? Любишь, чтобы унижали? Не верю! Ты ведь другая, Вика, ранимая, нежная... Ты, чёрт возьми, первая баба, которую я не просто хочу, а...

Осекаюсь, понимая, что болтаю лишнее.

Вижу, что Вика теряется. Знаю же, что нравлюсь ей, но она упорно держится за своего додика.

Несколько минут она просто молчит, а потом выдыхает еле слышно:

— Поехали... к тебе.