– Лучше закрыть окно, Алиса, – не приближаясь ко мне, советует кот. Да я и сама понимаю, что просто глазеть по сторонам опасно. Слишком много злых взглядов притягивает наш кортеж. А тут я в окошке, как дурочка!

Соглашаясь с Аскольдом, задергиваю шторки. Но сама остаюсь на месте. Швырнув в противного кота подушку, внимательно слежу за дорогой сквозь узкую щелку.

Постепенно деревянные лачуги пригорода сменяются каменными домами. А те в свою очередь из одноэтажных превращаются в богатые серые особняки высотой в два или три этажа. У дверей стоят швейцары, а около мраморных ступенек – запряженные экипажи.

«Интересно, какой из них Лиама?» – проскальзывает шальная мысль. Какая разница? Я тут жить все равно не собираюсь! Глупо было бы променять двадцать первый век на девятнадцатый!

Но карета мчит и мчит по широким улицам, а затем поспешно едет вдоль парка куда-то на другой берег реки.

Сквозь узкую щелку наблюдаю, как по усыпанным голубым камнем аллейкам не спеша движутся дамы в кринолинах и джентльмены в сюртуках и странных шляпах, похожих на мятые цилиндры.

А затем наш кортеж привычно сворачивает к мосту, и у меня замирает дух от вида широкой величественной реки.

– Мадубс, – тихо шепчет Автандилыч и, потерев лапой нос, вздыхает тяжело. – Кажется, наши дела плохи, Алиса…

– Почему? – только и успеваю прошептать я.

– На той стороне реки только императорский замок, моя дорогая. Его никто не может самовольно покинуть…

– Императорский? – охаю я. И никак не могу понять, зачем Лиам Фергис привез меня сюда.

Лихорадочно вспоминаю историю. В нашем мире в средневековых замках всегда находились в подвалах темницы. И кажется, по всей Европе без устали работала святая инквизиция.

А у них, как известно, любая красивая женщина – ведьма. Может, Лиам узнал, что я из другого мира, и решил сдать меня своим дознавателям? А те долго церемониться не будут. Отправят на костер, и все дела.

Стискиваю зубы, пытаясь не разреветься раньше времени. Размышляю, как поступить, и снова теряюсь в догадках. А мой вероломный кот хлопает себя по толстым мохнатым бокам и причитает как старая бабка.

– Ой, беда бедовская!

Кот продолжает тяжко вздыхать, даже когда Лиам открывает дверцу кареты и помогает мне выйти. Беглым взглядом осматриваюсь по сторонам. И первым делом натыкаюсь на мрачные стены замка, уходящие ввысь. Замечаю стрельчатые окна и высокие арки, величественные колонны, украшенные тончайшей резьбой.

Непроизвольно вздрагиваю, рассматривая замок, а затем и часть площади, покрытой идеальным булыжником. Императорский дворец скорее давит, внушая ужас и трепет, чем просто привлекает внимание заезжего путешественника.

Нервно сжимаю пальцы, стараясь скрыть надвигающийся страх.

Куда это занесло меня, мамочки!

Ежусь, пытаясь хоть немного взять себя в руки. Но мысли путаются от охватившего ужаса. Что же мне делать?

Закатить истерику? Потребовать вернуть к озеру? Признаться?

Но это не выход!

Как говаривал мой дед, страх – не повод для отступления!

– Замерзла? – нарочито заботливо интересуется Лиам, решив, что я дрожу от холода.

Киваю, стараясь не показать испуга. Оглядываюсь на кота и пропускаю тот момент, когда муж набрасывает мне на плечи невесомую кружевную шаль. Сразу становится теплее. Хочу поблагодарить господина инквизитора, но крепкие мужские руки, накрыв мою голову капюшоном, по-хозяйски подхватывают меня.

Утыкаюсь носом в знакомый уже кожаный плащ, пропахший конским потом и придорожной пылью, и, отпрянув в сторону, суетливо ищу глазами кота. А заметив семенящего сбоку Аскольда, выдыхаю спокойно.

– Мой дед велел привезти тебя во дворец без промедления, – рассказывает по дороге Лиам. – Захотел познакомиться с тобой и лично поприсутствовать на церемонии… Я сам не люблю официоз, Мелисса. Но это большая честь для нас.