Волна ярости, чистой, первобытной, накрывает при одном воспоминании о том, что я повелся на наивность в ее глазах. Дурак! Наполняю легкие воздухом, делая глубокий вдох – нужно успокоиться, иначе могу сорваться на ни в чем неповинном «Шерлоке», который внимательно глядит на меня, ожидая дальнейших указаний.

- Я хочу, чтобы ты привез ее ко мне! – брови парня сдвигаются на переносице. – Я хорошо заплачу… - делаю шаг конем, зная насколько падок Туманов на деньги. – Да, и в ресурсах ты не ограничен: служба безопасности в твоем распоряжении. Парней предупрежу, но все нужно сделать по-тихому и подчистить потом, чтобы ее… - указываю на фото, что все также хаотично разбросаны на столе. – Не искали…

- У меня проблем не будет в дальнейшем?

Туманов намекает на криминал, я в ответ криво усмехаюсь.

- Если бы я хотел ее завалить – ты бы мне не понадобился! – обрубаю его сомнения на корню. – Работай! Завтра она должна быть у меня, не справишся – с тебя неустойка!

Откинувшись в кресле, делаю вид, что разговор закончен. Туманов быстро это считывает и встает с кресла.

- Я вас понял, Дмитрий Романович!

Прозвучало как-то обреченно, или мне показалось?

Как только за «Шерлоком» закрылась дверь, я взял в руки фотографии, на которых моя жена мило улыбается какому-то парню. Еще не так давно ее улыбка принадлежала только мне одному… Внутри неприятно зажгло от ревности и бессильной злобы.

История повторяется… Инга поступила также как и моя мать, оставившая моего отца ради любовника.

Мать вернулась потом, молила отца о прощении, но он не простил – выгнал ее. Эта женщина пыталась судиться с отцом за опеку надо мной, но разве против него попрешь? Он отомстил – оставил ее без всего. Отец растоптал мою мать и вычеркнул из наших жизней. Где она сейчас и что с ней случилось - не знаю... Может стоит навести справки? Но, это потом!

Сейчас нужно разобраться с Ингой, которую ждет та же участь…

***

Алекса

Сбитые в кровь руки, стертые ладошки и сорванный голос – так я встречала своего мучителя спустя установленное им время.

Все восемь часов, которые он дал мне на раздумья, я пыталась выбраться из этого заточения. А когда поняла, что не получится, привлекала внимание всеми доступными мне способами: ошалело молотила руками по железной двери и кричала, пока полностью не выбилась из сил.

Но никто не ответил! За все то время, что я провела в этом странном месте, мне не дали даже стакана воды, не говоря уже о еде.

Чувствую себя слишком вымотанной, чтобы думать о чем-то кроме глотка такой нужной жидкости.

Два раза я забывалась беспокойным сном, сколько времени спала не знаю. Но, каждый раз, просыпаясь, надеялась, что открою глаза в своей комнате в общежитии, ну, или на худой конец – вокзале, где планировала ночевать, после выселения. Как мне хотелось, чтобы все это оказалось дурным кошмаром!

Но кошмар не заканчивался. Я просыпалась в окружении все тех же серых, пропитанных сыростью стен. Поначалу было очень холодно, пытаясь согреться, натягивала на колени свое короткое платье. Сейчас уже не обращала внимания на свои одеревеневшие босые ноги, потому что жажда была сильнее. Чуть позже к ней прибавилась жуткая головная боль.

Не знаю, в какой момент в этой страшной комнате появился Он, просто почувствовала, как чьи-то крепкие руки подхватили меня и подняли вверх.

- Помогите, пожалуйста… - шепчу, а сама не понимаю, у кого прошу помощи – перед глазами все плывет, а во рту и горле сухо настолько, словно туда насыпали битого стекла.

- Потерпи… - последнее, что слышу, а потом просто отключаюсь.

4. Глава 4

Дмитрий

Я представить себе не мог, что найду Ингу в таком ужасном состоянии: она потеряла сознание прямо у меня в руках. Если поначалу думал, что она опять играет со мной, чтобы надавить на жалость, то, когда вынес ее на свет, понял, что ошибался. Девушка, которая просидела столько времени в потемках просто не могла не среагировать на солнечный свет.