― Ты не напугал. Что произошло? Ты злишься на Максима?

― Я пытаюсь понять, кто и за что мстит.

Алина прошла по кабинету и, присев на стол, протянула мне руку. Я вложил в нее свою.

― Знаешь, я так виню себя. Мне кажется, если бы я тогда на него не повелась, ничего бы этого не было.

― Ты не могла знать, Алин. И если бы не ты, то Рита.

― Ооох эта… ― она прорычала, вырвав руку и сжав кулаки, ‒ ненавижу ее. Пап, ты вспомнишь, чтобы я кого‐то ненавидела? Да в жизни такого не было! А тут? Я терпеть ее не могу. И не из‐за Макса. А из‐за моего малыша, которого она лишила отца. Хотя… стоит ли винить ее в этом? Но вот за тебя точно ее задушить готова.

― Не думай об этом, Алин.

― Думаю, Макс, он просто мной воспользовался, да так, что и подумать не мог о последствиях. Только вот ребенок этот мой, ― она погладила живот и выдохнула, ― малыша никому не отдам.

― Мы обязательно его воспитаем настоящим человеком, милая.

― Я уверена в этом, папуль. А что насчет Софии?

― Ты о чем?

― Она рисковала собой ради тебя. Собой и малышом. Отблагодаришь ее как‐то?

― Как? ― я прищурился, глядя в глаза дочери. ― Деньгами она точно не возьмет.

― Зачем ей деньги, пап? Она их могла получить, да отказалась, слава Богу. Может, позови ее куда‐то? Тот же ресторан?

Я задумался. А что, хорошая идея.

― Или за город.

― Нет уж, за город точно не лучшая идея. А вот ресторан самое то. Нужно будет столик заказать.

Алина улыбнулась и тут же порывисто обняла меня. Всегда знал, что у меня удивительная дочь.

― Ты знаешь, она мне нравится. Я бы хотела с Софией дружить, но она такая категоричная, считая, что работа никак не сопоставима с личными отношениями.

― В какой‐то степени ее можно понять, ― отметил я, учитывая рассказы о ее прошлом, про олигарха, да и бывший тоже. Насколько я понял, он тоже с ней работал, или что‐то в этом роде. ― Но, как ты успела заметить, мне она позволила называть ее Соней и обращаться на «ты».

― Ооо, папуль, это огромный шаг.

― Еще какой. Так что попробуй, может, и тебе позволит. Она хорошая.

― Очень хорошая. Настолько, что страшно ошибиться.

Я хмыкнул. Не могу не согласиться с дочерью. Ошибиться страшно. Однажды я доверился доброй, тихой девушке, и что из этого получилось? Сижу в этом чертовом кресле и сделать шаг не могу. Еще и дочь пострадала. Ненавижу себя за это. Ненавижу!

― Завтра София придет?

Я покачал головой.

― Завтра выходной.

― Вот позвони ей и пригласи на ужин. Думаю, она не откажется.

― Так и сделаю.

― Все, я спать. И ты не засиживайся. Тебе помочь?

― Нет. На кровать я сам перелезу как‐нибудь.

Алина поцеловала меня и вышла из кабинета. Я забрал со стола телефон и подъехал к окну.

Удобно ли ей звонить сейчас? Или может подождать до завтра?

Начало десятого. Была ни была. Отыскал в телефоне номер Сони и нажал кнопку вызова. Гудок, второй, третий… Но она так и не взяла трубку.

Точно спит. Хмыкнул на свою глупость и, убрав телефон в карман, покатил коляску к выходу. Утро вечера мудренее. Завтра позвоню.

Заехал в свою комнату и зажмурился. Возникло желание поменять дом. Не знаю, то ли частые картины из прошлого, всплывающие перед глазами, на это повлияли, то ли просто захотелось сменить обстановку. Но нужно срочно подумать о новом доме. Как‐то неуютно здесь стало, что ли.

Подъехал к окну и выглянул на улицу. Небо звездное, практически полнолуние. Сейчас бы прогуляться к озеру, только своими ногами, как раньше. И вот тут снова всплыли воспоминания, как мы с Ритой гуляли по вечерам, дышали воздухом и ожидали нашего малыша.

Но почему, почему все пошло кувырком? Снова все не так, как мечталось.