Знаменитая, кстати, фамилия. Но не сказать, что редкая.

Он держал мою ладонь в своей, всю целиком, а не за пальцы, как часто делают мужчины. Держал и не думал отпускать.

— Очень приятно, Симона.

Ещё одна улыбка, от которой на левой щеке инспектора проступила едва заметная ямочка. Любопытно. Я думала, ямочки бывают только на обеих щеках, или их не бывает вовсе.

— Вы не знаете, где тут поблизости можно выпить хорошего кофе? — спросил он.

Я сделала вид, что осматриваюсь, и аккуратно высвободила руку. Уф! А то в жар бросило. Коротким взмахом указала вниз по улице.

— Ближе всего — кофейня сети «Зюссбиттер». Если вас устраивает их качество.

Может, однофамилец первых богачей Джеландии пьёт исключительно кофе из отборных бобов, выращенных на высокогорных плантациях Рибакки?

Инспектор и правда задумался.

— Сойдёт, пожалуй. Не проводите?

А что делать, если нам по пути? Не идти же из принципа в противоположную сторону.

На улице было хорошо. Стоял первый месяц осени. Деревья ещё не начали желтеть, солнце пригревало почти по-летнему, только в воздухе ощущалась какая-то особая прозрачность.

— На мой взгляд, переселенческое законодательство в последнее время слишком ужесточили, — рассуждал инспектор, искоса поглядывая на меня. — Нельзя забывать, что Джеландия — страна переселенцев, и наши предки когда-то пришли на эту землю, чтобы построить для себя лучшую жизнь. Вы давно в Бежене, Симона?

— Восемь месяцев.

— Так вы, можно сказать, старожил! Неудивительно, что вам надоело сидеть без дела.

— Полгода назад у моей соседки по блоку украли документы, — сочла нужным объяснить я. — Она решилась обратиться в полицию и попросила меня помочь. А там как раз поймали взломщика-татурца. Переводчик, с которым сотрудничало управление, заболел. Я просто подвернулась под руку. Господина Фукса так восхитило моё знание бранной лексики, что он предложил мне работу…

В обход всех запретов и ограничений.

— В жизни я грубости не терплю, — добавила на всякий случай. — Надеюсь, у господина Фукса не будет проблем?

Инспектор усмехнулся.

— С моей подачи точно нет.

Впереди на прибитом к стене подвесе вертелась туда-сюда коричнево-золотая вывеска с надписью «ЗюссБиттер». Но кофейный аромат, плывущий по улице, манил лучше всяких вывесок. Хотелось вбирать густой запах всеми порами, купаться в нём, как в тёплом море. И именно поэтому...

— Что ж, инспектор Даймер, дальше вы не заблудитесь. А мне — туда.

Я свернула к переходу. Вернее, намеревалась свернуть, но не успела — меня придержали за локоть.

— Мэт. Просто Мэт. Симона, вы не торопитесь? — инспектор улыбнулся. — Не откажите мне в удовольствии угостить вас чашечкой кофе.

Ишь, подлец, как завернул.

С другой стороны, одна чашка ни к чему не обязывает. Тысячу лет не пила настоящего кофе!

А инспектор, закрепляя успех, наклонился ко мне и интимно понизил голос:

— Если этот «Зюссбиттер» устроен так же, как чуддвильский, то в дамской комнате вас ждёт ростовой освежитель. Избавитесь от табачного амбре за пять минут.

2. Глава 2. Сладко и горько

Он не ошибся. В просторном тамбуре женского туалета, отделанного лимонным и фиолетовым кафелем, среди умывальников и сушилок торчала круглая кабинка освежителя. Теперь ясно, почему «Зюссбиттер» дороже всех на свете, хотя их кофе поругивают — в цену обычных эспрессо и мокко включены дополнительные услуги класса люкс.

С ростовыми освежителями я была знакома только в теории, обозначения на кнопках понимала не вполне, но, кажется, всё сделала правильно. Перед лицом сомкнулись полупрозрачные створки, и по коже под одеждой прокатилась тёплая щекотная волна. Меня окутало бодрящим ароматом зелёного чая, затем — мягким запахом алоэ и наконец обволокло тонким благоуханием жасмина.