Но, перешагнув порог и не видя на улице ни души, он быстро обернулся к Фо Гопу и спросил дрогнувшим голосом:

– Как! Неужели вы один?

– Совершенно один. Нам нечего делать в центре. Поэтому я отослал своих агентов к воротам Цинг-Хэ и приказал ждать нас. Сейчас мы туда и направимся.

У Минга отлегло от сердца.

– Впрочем, нас ожидают только два агента, – продолжал Фо Гоп.

– А…

– Но зато один из них чрезвычайно ценный работник. Это – сын Сун По, которого вы недавно приговорили на три месяца в колодки. Я обещал ему добиться помилования отца, если он окажется полезен.

– И он согласился?

– С величайшей радостью. Кроме того, я ему пообещал забыть его старую дружбу с преступным миром, с которым он вас познакомит сегодня. Он проводит нас к королю нищих и в разные места, где кутит или скрывается убийца Линга.

– Король нищих? Это что еще за штука?

– Ну да, разве вы не знаете, что нищие объединяются в целую ассоциацию, с уставом и префектами? Что они выбирают себе короля?

– Слыхал, но, признаться, не верил.

– А теперь увидите собственными глазами.

Беседуя таким образом и миновав не менее десяти застав и патрулей, оба мандарина дошли до ворот Цинг-Хэ.

Фо Гоп назвал себя караульному офицеру, и их пропустили в предместье.

Агенты спали у моста под огромными глиняными чанами, расставленными вдоль реки.

Коллега Сун По оказался полицейским унтером. Крепкий и коренастый, он был типичным южанином. Звали его А Мои.

Услыхав скрип ворот, агенты вскочили и, вытянувшись, ждали приказаний.

– Идем, – скомандовал Фо Гоп.

Унтер низко поклонился и пошел вперед, показывая дорогу. Они направились к Хонанскому мосту и, очутившись на острове, свернули в лабиринт грязных топких улиц.

Несмотря на поздний час, квартал казался шумным и людным. На каждом шагу встречались прохожие; из каждого жилья доносился разноголосый шум, показывающий, до чего китайцы привыкли жить ночною жизнью.

– Давайте остановимся здесь, – предложил вдруг Фо Гоп.

Стояли они перед подозрительным домом, куда то и дело шмыгали какие-то подозрительные личности.

– Давайте, – согласился Минг. – А что это за логово?

Действительно, дом не внушал никакого доверия. Глухой фасад с полуобвалившейся штукатуркой, весь в трещинах и щелях. За дверью длинный коридор, освещенный двумя коптящими фонарями. Стены в пятнах и грязных надписях.

– Это логово, – объяснил Фо Гоп, – один из ваших постоянных поставщиков.

– Как так?

– Я говорю об уголовных процессах. Это один из гнуснейших притонов провинции.

– И вы думаете туда забраться? – с дрожью в голосе спросил председатель.

– Конечно, если вы не предполагаете, что лучше искать убийцу в апартаментах принца Конга.

– Вы правы, – вздохнул несчастный мандарин, сразу подтянувшийся при имени наместника. – Войдемте.

Фо Гоп оставил агентов у входа и зашагал вместе с Мингом по коридору. Пройдя шагов двадцать, они заметили широко раскрытую дверь, ведущую в просторный зал, где сидело и стояло не менее пятидесяти человек. Густой дым висел над толпою, и в дыму не сразу можно было разглядеть собравшихся.

Но, привыкнув к дыму и свету, Минг стал внимательно осматриваться.

Вдоль стен шли широкие скамьи, покрытые циновками. На них сидели и лежали молчаливые курильщики, равнодушно глядя на все, что творилось перед ними.

А посреди зала группы игроков шумно толпились вокруг игорных столов, и над ними висела отборная брань, грубые шутки, крики радости и проклятия.

Судя по костюмам и повадке, игроки были из самых разнообразных слоев кантонского общества. Одни казались почтенными купцами, другие – ремесленниками, третьи – просто подозрительными типами неопределенных занятий. Но столы были буквально завалены пиастрами, слитками золота и серебра, и мандарины поняли, что не они одни явились сюда инкогнито.