Толпа направлялась куда-то в сторону того самого амбара, который попадался Лу и Хайме вчера. Они словно слаженное племя муравьёв двигались куда-то, готовые снести всё на своём пути. Обычные жители не торопились на улицу, видимо и им не слишком нравились пугающие лица бывалых моряков. Хайме видел, как из-за забора осторожно выглядывала та самая женщина, что приходила к ним. Карла. Интересно, она тоже их боится или втихаря восхищается.

Наконец моряки скрылись из виду, будто оставив в воздухе частицы своей агрессивной природы. Ветер качнул один из заборов дома напротив. Звук напугал Лу и Хайме тут же успокоил её:

– Не бойся, это просто одна из деревяшек от ветра так шумит.

– Я, я не боюсь. Просто я редко выхожу куда-то надолго. Сижу постоянно в саду. А эти звуки, от них не по себе. До сих пор не могу привыкнуть. В эту часть города я не хожу обычно.

– Что было нужно этим морякам?

– Они несут добычу. Складывают её в одном месте. Потом делят.

– А ты не участвуешь в этом?

– Мой отец ходил. А я всегда ждала его дома.

– Что будет если они меня увидят? – с тревогой спросил Хайме.

– Надеюсь этого не произойдёт. Здесь чужаки не приживаются.

Хайме на секунду закрыл глаза, чтобы сосредоточиться и собраться с мыслями. В голове роились сотни разных неприятных вещей. Да что всем этим людям надо от него? Неужели простая ночёвка в городе обернётся какой-то серьёзной проблемой. Что тут происходит в конце-концов?

– Лу, я хочу знать, что творится. Пожалуйста, скажи мне правду. Я не могу так больше. Объясни мне хоть что-то.

Девушка явно хотела что-то сказать. Но словно язык в эту минуту у неё отнялся. Она взволнованно дышала и трясла рукой. Хайме осторожно положил ей руку на плечо, чтобы успокоить. Она отстранилась:

– Ты жалеешь меня. Спасибо, но я, я ничего не могу сделать. Я должна просто помочь тебе уйти. Пока они не увидели нас вместе.

– Кто-то уже пытался тебя отсюда забрать? – произнёс Хайме вмиг задумавшись, что он всё это время думал лишь о своей шкуре.

Он ещё не знает, что скрывает эта девушка, но похоже ей и правда нелегко здесь. Её дрожь пропала, и она снова стала прежней. Извинившись за свою истерику Лу повела его дальше. Хайме не понимал за что она извиняется, но принял правила игры. Сейчас ему хотелось лишь дать ей успокоиться. Теперь путь был свободен и их видели разве что некоторые особо любопытные жители Вальбергена. Девушка пристально оглядывала всю растительность вдоль дороги. Искала тот самый цветок. Хайме и не думал её торопить, похоже её жизнь намного тяжелее его. Видимо возвращение моряков – настоящее испытание для горожан.

1924. Вальтер Кавалера, этим именем его наградил отец. Тоже моряк, такой же отчаянный и бесстрашный. Его последний день на суше Вальтер хорошо запомнил. Во взгляде отца будто ощущалось смирение, словно он уже знал, что никогда не вернётся. День от дня юный Кавалера ждал его, сидя с матерью на берегу. Они без конца глядели на морскую линию, ждали, что вот-вот появится знакомый силуэт. Но никого не было, ни единого проблеска надежды на возвращение.

В свои семнадцать Вальтер отличался неплохой выносливостью и силой, хотя и не был одним из тех крепких портовых парней. Его поджарая фигура скорее напоминала тело аскета, отшельника, что посвятил себя изучению мира вокруг. Длинные светлые волосы как-то сразу выделяли его среди сверстников, предпочитавших модные короткие причёски того времени. Он же плевать хотел на моду, да и волосы такие носил лишь потому, что ему не хотелось их стричь.

Его руки в столь юном возрасте уже были покрыты всевозможными царапинами и ссадинами. Всё потому, что он был моряком. Уже третий год он ходил в море, по заветам отца неся бремя жизни сурового добытчика. Случалось, он по нескольку недель не бывал дома, проводя время в бесконечном поиске добычи. Киты, что водились в Вальбергене, отличались своей проворностью. Приезжавшие сюда моряки часто говорили, что никогда не видели подобной скорости. Каждый такой кит был на вес золота. Их ценили по всей Европе, хотя Вальтер не слишком любил чужаков, которые приезжали и мешали ловле. От их мельтешения парень часто приходил в ярость. Но поделать ничего не мог, ведь люди должны были хоть как-то узнать об их городе. Власти тогда строили большие планы, чтобы развивать в городе туристические направления.