Нарушивший клятву черкесскую пёс
Казачку-красавицу в горы увёз.
Демьян воротился, очами сверкнул,
А вскоре набег совершил на аул.
Лишь конь был в ту ночку с лихим казаком,
Да следом ещё увязался Серко.
Супругу из плена Демьян возвернул,
И вместе покинули горный аул.
Помчались домой, но в конце-то концов
Черкес у Кубани настиг беглецов.
Тут начался бой между ними, вот-вот
И горец свирепый победу возьмёт.
Казак обратился к законной жене —
Хучь трошки помочь не могла бы ты мне?
А та повела тольки белым плечом,
Сказала спокойно – Дык, я ни при чём.
Остаться должон победитель один,
Вот он-то и будет в семье господин. —
И смерть бы Демьяну, да верность Серка
Спасла, слава Господу, жизнь казака.
Вцепился клыками черкесу в кадык,
И горцу настал карачун и кирдык.
Казак и казачка примчались домой
И пир закатили, да Боже ж ты мой!
Вернулась жена, в честь неё торжества
В том хуторе длились не день, и не два.
И в самый разгар тех гостей, кто не пьян,
Кубыть невзначай вопрошает Демьян —
Мол, как поступать с той неверной женой,
Что к мужу в беде повернулась спиной,
Что напрочь забыла про верность и честь,
Что горца могла казаку предпочесть?
– Убить её, курву! – был общий ответ.
И в жёнку Демьян разрядил пистолет.
Легенда о том, как Уруп-князь в грязи увяз
(по мотивам «Казачьих сказок»)
Урюпинск откель называется так?
Не ведаешь? То-то жа, глупай.
Садись на колени к дедуне, казак,
Послухай про князя Урупа.
От помнишь, вчерась мы с тобой перед сном
Вопрос обсуждали сурьёзный,
Что царь на Руси был когда-то давно,
Иван по прозванию Грозный?
Однажды он двинул войска на восток,
Те стали под градом Казанью.
Да что ты гутаришь?! Ну как бы я мог
Быть воином в энтой кампаньи?!
Казанское ханство Иван покорил,
Повсюду пожары и трупы.
А хана с князьями в полон захватил.
Не взяли лишь тольки Урупа.
Тот тайной тропою смог ночью удрать
К брательнику, Крымскому хану,
Чтоб тама собрать себе новую рать,
И бой дать в отместку Ивану.
А Грозный от гнева стал красным с лица,
Вскричал: – Захотели на плаху?!
Немедля спымать и привесть беглеца,
Коль дали с Урупкою маху.
Живым или мёртвым! Таков мой приказ.
Нарушить его – не дай Боже! —
Пошли воеводы с Ивановых глаз,
Засунувши в бороды рожи.
– Где вора искать? Затаился, кубыть. —
Гутарят они втихомолку.
– В бескрайней степи? Дык ить легше найтить
В соломенном стоге иголку.
Поруху Иван не простит нам, увы.
Надёжи на поиски хрупки.
Бяда, не сносить нам теперь головы
По милости князя Урупки. —
Прослышал про ихни печали казак
Из Чигиных славного рода,
Ермак Тимофеич, тот самый Ермак,
Решил пособить воеводам.
Он был атаманом лихих казаков,
Участвовал в штурме Казани.
С какой там Сибири? С донских берегов.
Историк! Одно наказанье…
И молвил Ермак воеводам: – Палач
Не страшен вам, дело улажу.
Чичас с казаками припустимся вскачь,
Отыщем мы вашу пропажу,
Доставим её Государю Руси. —
Бояре-то до смерти рады.
– Казаче, голубчик, ты тольки спаси!
Шо хошь попроси для награды.
Дадим тебе серебра-злата не счесть,
Коня и богатую справу.
– Не нать! Мне дороже казачая честь.
В награду я выберу славу. —
Вскочил атаман на свово жеребца,
И вот уже резвые кони
Отряд понесли по следам беглеца.
Тому не уйтить от погони.
Скакал три недели за князем Ермак
По долам, лесам и полянам,
Пока в ковылях не приметил бивак.
Пришёл карачун басурманам.
Средь чёрных палаток Уруповых слуг
Походный шатёр белоснежный.
Там князь, позабыв про недавний испуг,
Храпел на кошме безмятежно.
Татары поделать ничё не смогли,
Застыв в изумлении диком,
Когда неожиданно скрозь ковыли
С разбойничим свистом и с гиком
На них устремился отряд казаков.
И вскоре Урупкина свита
Ударами сабель, чеканов, подков