Дело в том, что когда Илья окончательно решил стать убийцей компьютеров, воплотить их с Кириллом идею в материальный процесс, он не поленился разобрать свой новёхонький «Хьюлет Паккард».

Разборка происходила в основном с помощью отвёртки, пассатижей и большого молотка. Далее утилизатор отделил пластмассу от металла, смыл ацетоном с металла всю краску, выпарил ацетон. Пластмассу отнёс к знакомому знатоку-пласстмасоведу. Тот на специальном шрёдере превратил весь пластик в пыль. На огромном точильном станке в автомастерской у соседа Жоры из металлических частей продвинутого компага получилась металлическая же пудра. Всё это было по очереди засыпано в стеклянную колбу, которая была запаяна с обоих концов. Это был уже символ новой, грядущей эпохи, революционного преобразования человечества.

И вот сейчас эта драгоценная урна с прахом убитого лучшего друга стояла на столе в специальной вращающейся подставке. Илья сел за стол, крутнул пальцем подставку и с минуту разглядывал эту соломонову карусель.

Потом он помылся, позавтракал разогретой в микроволновке вчерашней пиццей, оделся и отбыл на работу.

Илья, Паша и Кирилл стали товарищами, можно даже сказать друзьями, по обстоятельствам. Бывает и так. Все пять лет учёбы на факультете информационных технологий университета они проживали в одной комнате общежития, варились в одном котле студенческой жизни, деля её радости и невзгоды. Радостей было больше: незабываемое студенчество, возраст и атмосфера, казалось, сцементировала их на всю жизнь. Илья и Кирилл были городскими, но из-за большого расстояния от дома до места учёбы, жили всё-таки в общежитии.

После стажировки в солидной сетевой компании, Илью оставили на работу в ней, а Паша с Кириллом пустились в свободное плавание. С тех пор они почти не виделись: материнское чрево университета выкинуло их в беспощадный реализм взрослой жизни.

Паша приехал на учёбу из далёкого посёлка в малообжитом районе области, поэтому и по внешности, и по стилю поведения, и по привычкам он всегда оставался простым, можно даже сказать, душевным, но ухватливым сельским хлопцем. Отец у него был успешным фермером, мать – зоотехником в хозяйстве у отца. Коренастый, светловолосый, с неторопливыми, но по-крестянски уверенными движениями, он вполне располагал к себе окружающих своей основательностью и бытовой реалистичностью. Одевался он всегда просто и целесообразно. К старшим курсам, пообтесавшись в культурном пространстве ВУЗа и агломерации, все его реалистические провинциальные задатки превратились во вполне городские практичность и благоразумие по отношению к материальному, финансовому сопровождению человеческой жизни. Философского камня он не искал, хотя учился, благодаря природной старательности, весьма хорошо, как и Илья с Кириллом.

Но остатки фольклорного крестьянского мировоззрения Паши, всё-таки иногда давали о себе знать. Например, выбирая научное направление и тему дипломного проекта, Павел, прознав на лекциях про инновационное и нестандартное мышление, начал горячо отстаивать идею очеловечивания компьютера, создание компьютера, так сказать, с человеческим лицом. У себя в комнате молодые люди постоянно делились друг с другом своими идеями, обсуждали их. Обычная студенческая практика.

– И как ты собрался его очеловечивать? – спрашивал Илья у Паши.

– Надо сделать комп ближе к человеку, чтобы машина была не только источником информации и общения, но и личным другом человека. Как этого добиться? Новые функции. Например, сидит пользователь, стучит по клаве, и вдруг из отверстия в углу монитора на него пыхает облачко ароматных духов. Сюрприз. Мелочь, а приятно, – друг. Или сидишь долго, проголодался. И вот тебе: открывается панель дисковода, и из неё выдвигается пластиковая тарелочка с порцией горячих пельменей. Желудку приятность.