рокот мотора раздался по округе, теплый воздух медленно распространился по салону, я включил музыку, фары, посмотрел в зеркала и перещелкнул на «драйв».

сочувственно посмотрев в водительское окно, я глубоко и грустно вздохнул, вспоминая былую красоту соседской тачки, устроился поудобней и нажал на газ, пробуя сцепление на скользкой поверхности.

– слышь, сосед…

мы остановились во дворе за домом. я, с рюкзаком продуктов из магазина, и он, с щенячьими глазами уставившийся на меня.

– привет! как сам?

– дай двести рублей, отдам при встрече…

я, не задумываясь, потянулся в карман.

зачем я это сделал, до сих пор не понимаю.

почему не сказал нет?

почему не…

а, ладно…

мы оба заглянули в открывшийся кошелек.

– тебя устроит 500?

в пачке денег, которую мы оба увидели, это была купюра наименьшего образца.

– спасибо…

– держи… – я вынул бумажку и протянул ему, надеясь, что это как-то поможет облегчить страдания.

после той встречи мы виделись уже не раз.

он жаловался то на отсутствие денег, то на что-то еще, обещал, потом еще раз обещал, потом рассказывал как ему непросто, как не получается выбить доплату по инвалидности.

как-то мы столкнулись у магазина, он, в компании бомжей, на морозе пил пиво.

ничего не сказав, я просто кивнул ему и пошел дальше.

накануне прощеного воскресенья, я составил список безнадежных должников.

Саша был второй в списке.

поверьте, я не испытывал гнева или негативных чувств.

я просто написал его имя в списке рядом с суммой.

подумал о других должниках с безвозвратными долгами.

потом отложил желтую бумажку с черными буквами и цифрами, решив дождаться наступления знаменательного дня.

толпа выстроилась вокруг большого чучела на постаменте.

запах блинов распространялся по морозной округе.

дети на сцене пели песни.

жители района, пришедшие на праздник, пританцовывали у сцены.

откуда-то запахло медом.

священник размахивал кадилом, разгоняя дым.

не дожидаясь, когда за моей спиной вскрикнут в едином порыве от запылавшего ярким пламенем чучела, я отправился домой, достал желтый лист, скомкал его, положил на блюдо и зажег, наслаждаясь ярким огнем.

огнем прощения.

я катил тележку по проходу супермаркета, глядя в список.

– ой, простите пожалуйста…

наши тележки звонко столкнулись, бутылки загремели и звонко упали на бок.

– Маша?

я удивленно уставился на нее.

– ой.. привет!…

бывшая соседка, вставшая на пути, потянула свою тележку, и мы разъехались.

– все нормально? – к ней подошел здоровяк в дубленке с волчьим мехом и приобнял, тревожно покосившись в мою сторону.

– ничего.. – она чмокнула его и улыбнулась мне. – встретила бывшего соседа.

дубленка с мехом повернулся ко мне, протянув руку для знакомства.

я пожал ему руку и поехал дальше, делая вид, что внимательно изучаю список.

пробка неожиданно закончилась. загорелся зеленый.

я принажал на гашетку, почувствовал как включился задний привод, и ладушка, всеми четырьмя колесами понесла нас первыми, оставляя неудачников позади.

она нежно взяла меня за бицепс и прильнула, глядя в лобовое стекло.

– ты научишь меня водить?…

раскрутив до ста сорока, я отпустил педаль и включил круиз-контроль.

сегодня утром на стоянке около дома, когда она спускалась ко мне, я прогревал свою красавицу, глядя в фары-глаза уныло стоящей соседской тачке, превратившейся в автохлам на спущенных колесах.

когда-то она мчалась с не меньшей скоростью по гладким дорогам Европы или Америки, рассекая воздух, прижимаясь к асфальту, радуясь и радуя хозяина.

сейчас же…

– может, купишь? – прижавшись ко мне в лифте, отдавая перегаром, спросил Саша, неловко глядя на мою половинку.

она восхищенно посмотрела на меня загоревшимися глазами, мол, а давай?