Отец скупо писал: многих рабочих пришлось уволить, но мастерская как-то держится. Мать больше спрашивала, как там Джонни, иногда чернила на письме расплывались пятнами. Джонни вспоминал мамины слезы на вокзале и сердце сжималось тревогой. Младший брат поступил в свой несчастный университет, прилежно учит языки – может, хоть из него толк выйдет. О старшем вестей почти нет, вроде он играл на бирже. Ну и…

Сержант пшикнул неразборчивое, но Джонни и сам увидел: на том месте, где должен был стоять джип, загорелся яркий синий огонек (фонарик, что же еще!), и с какой-то системой часто-часто замигал, прерываясь иногда на пару секунд. Длилось это зрелище недолго. Затем джип снова включил фары и темный силуэт двинулся куда-то вглубь.

– Все в порядке, – лейтенант поднялся, стряхивая песок с колен и убирая пистолет в кобуру.

– Ну и слава Господу, – сержант тоже встал. – Кажись, сигнал правильный, разведка двинула на свою секретную встречу, видать, заберет чего, или кого… Ладно обошлось, по уму надо бы нам пулемет выделить, а то много навоюешь с винтовочкой. Штабные, что с них взять, мозгов как у макак!

Андерсон неодобрительно посмотрел на не в меру разговорившегося подчиненного и достал из кармана сигареты.

Сержант, еще поглядел во тьму, отвернулся, чуть замялся, но потянулся к пачке.

– Угостите хорошим табачком, сэр.

Солдаты тоже вытащили папиросы, зачиркали спичками. Потом, как люди опытные, тщательно затоптали их сапогами: здесь же не только песок, но и жухлой травы полно.

И тут неожиданно раздались резкие звуки. Бах-ба-бах, а потом еще раз, пара секунд тишины – и снова. Бах-бах. Выстрелы!

Военные стряхнули накатившее оцепенение, но осознание, что все рушится, еще не пришло. Андерсон дрожащими пальцами пытался нащупать застежки кобуры и достать пистолет. Сначала он рванул вперед, сделав сразу шагов десять, а потом так же внезапно встал как вкопанный.

Солдаты привычно взяли винтовки на изготовку и выжидательно смотрели на командиров.

– За машину, укрыться, – быстро скомандовал сержант, – Гриффин, за дверь.

Сам сержант тоже кинулся было в сторону Андерсона, но остановился, быстро вертя головой, направо-налево, налево-направо. Джонни даже на секунду почудилось, будто сержант растерялся. Но сержант Холл не тот человек!

У джипа, судя по всполохам, шла хаотичная стрельба. Оставалось только догадываться, что стало с псевдо-инженером: наверняка, это он пошел навстречу.

– Огонь! – скомандовал Андерсон и винтовки солдат отозвались нестройным залпом. – Своих заденем! – тут же опомнился командир.

Впереди забегали огоньки: джип тронулся с места. Но сразу же фары остановились, и Джонни показалось – сидящие в машине даже не огрызаются огнем. Дела совсем плохи!

– Им не помочь! – заорал Холл. – В машину, Андерсон! В машину, мать твою, уносим задницы!

Не дожидаясь команды, Гриффин стремглав вскочил на подножку и бросился в кабину, но тут случилось страшное. Раздался громкий треск, дверь словно прошило током, боковое стекло лопнуло, сдавленный вскрик – и ноги Гриффина безжизненно свесились с сиденья.

Сержант лихорадочно стрелял – выстрел раздался вовсе не с той стороны, где шел основной бой; беспорядочно опустошал магазин Андерсон; солдаты тоже разрядили винтовки. Последовали крики, полные боли, на языке, который не разобрать. Но по ним больше не палили, атака прекратилась. Правда, перемещения темных пятен впереди говорили – приближаются новые гости. Первое ошеломление прошло – в конце концов, они не зеленые юнцы. Джонни был готов защищать свою жизнь, включились вбитые на многочисленных тренировках рефлексы.