Сезон фактически окончен, шансов догнать по очкам пилотов «Рамберт» в борьбе за первое место не оставалось. Но в этих условиях Джонни неожиданно стал лучшим из гонщиков Монетти. Он допускал меньше ошибок, чем более опытные партнеры, старался использовать редкие проблемы конкурентов, и наградой ему послужила третья позиция в общем зачете. Санети утверждал: иное место, кроме первого, его не интересует. Потому он часто рисковал, загонял технику, финишировал очень далеко, из-за чего набрал много лишних очков и отстал.

Наверное, так выглядит рай. Вокруг, насколько хватало взгляда, простиралась широкая полоса белого и мягкого песка, за ней прозрачная водная гладь, а вдали виднелись паруса дорогих яхт, скользящих по волнам. Поминутно раздавался беззаботный смех, сновали потрясающе красивые девушки, мелькали полуобнаженные тела, звучала бравурная музыка. Позади красовались белоснежные корпуса фешенебельных отелей, рощицы раскидистых пальм и открытые рестораны, где подавали изысканных морских гадов.

Джонни вспомнил свою единственную победу в этом году, когда после четырехчасовой пятисоткилометровой гонки он, пропахший бензином, покрытый слоем пыли и грязи, с кровоточащими руками, смертельно уставший, первым смог бросить свою машину в финишный створ. Как ужасалась Алиса, видя, что он скрипел зубами, срывая перчатки вместе с кожей и перевязывая стертые до мяса ладони. Неужели так бывает? А ты как думала? Это тебе не кривляться перед кинокамерой, стреляя холостыми патронами в вымышленных злодеев, или гонять мяч по зеленой траве, умудряясь не попадать в широкую сетку.

Джонни с удовольствием смотрел на возбужденных купанием женщин. На их обнаженной коже эротично поблескивали бисеринки морской воды. В желто-зеленом купальном костюме – отлично сложенная спортивная Алиса, в патриотичном красном одеянии – жена Санети, Джулия, сохранившая превосходную форму, несмотря на возраст и роды.

Джонни блаженно растянулся в шезлонге и мысленно спросил себя, дойдет ли когда-нибудь свобода нравов до того, что у женщин на пляже останутся только две узкие полоски ткани, чтобы прикрывать только сокровенные места? А самые смелые вообще будут загорать как Ева до грехопадения… Нет, это, пожалуй, перебор.

Алиса тем временем хвасталась соседке их поездкой в Англию. Нежданно-негаданно Джонни оказался быстрейшим гонщиком британских островов. Пусть не лучший в Европе, но все равно – очень приятно, что скрывать. Его пригласили не просто в ставшее привычным министерство спорта, а в Букингемский дворец. Там его представили особе королевской крови – между прочим, не последней в очередности наследования престола. Сам Джонни очень переживал, но особа оказалась очень милой и простой в общении, и встреча прошла в непринужденной обстановке.

– Иди к мужчинам, дорогой, – скомандовала Алиса. – Солнце печет нещадно. У нас хотя бы широкий зонт, заодно посплетничаем.

– Зачем вам зонт? Полями ваших шляп можно прикрыть целую флотилию.

Джонни поднялся с шезлонга и пошел к товарищам. Сам он к пляжам относился равнодушно, жару вообще недолюбливал. За годы в Африке он вдоволь натерпелся и обволакивающей духоты, не снившейся итальянскому югу, и тропических насекомых, чей укус мгновенно вызывал зудящую опухоль, и столкнулся с ужасными болезнями. А вот огромных хищников вблизи ни разу не наблюдал – те, наученные горьким опытом, держались подальше от людей в однотипной одежде, неприятно пахнущих ружейной смазкой.

Но плескаться в Лигурийском море ему понравилось: он заплывал далеко-далеко и в одиночестве качался на волнах. Словно в детстве, когда он с местной шпаной бегал на окрестное озеро и уплывал там дальше всех. А вот побыть одному в последние годы удавалось слишком редко.